Бывший московский нотариус работал на "авторитетов"
Используя связи в Минюсте, Владимир Орлов продвигал в подмосковные нотариусы блатных, платил им зарплату, а выручку забирал
Оригинал этого материала© ИА "Росбалт", 19.04.2011, Главного нотариуса Подмосковья "заказал" коллега
Александр Шварев
Завершено расследование одного из самых громких преступлений последних лет — убийства президента правления Московской областной нотариальной палаты Владимира Челышева и его заместителя Олега Петринского.
Как сообщил «Росбалту» источник в правоохранительных органах, в окончательной редакции обвинения предъявлены Владимиру Орлову и четверым его предполагаемым сообщникам. Им инкриминируют статьи УК РФ 163 (вымогательство), 209 (бандитизм), 105 (убийство) и 222 (незаконное хранение оружия). Четверо фигурантов расследования уже начали знакомиться с материалами дела. Сложней ситуация с Владимиром Орловым. В момент предъявления ему обвинений он потерял сознание и был в тяжелом состоянии доставлен в лазарет СИЗО «Матросская тишина». Сейчас врачи запрещают общаться с ним как следователям, так и адвокатам. Защита Орлова настаивает, что в соответствии со ст. 110 УПК РФ ему необходимо изменить меру пресечения на более мягкую, поскольку у обвиняемого выявлены тяжелые заболевания, препятствующие его дальнейшему содержанию под стражей.
Управление здравоохранения столицы определяет медицинское заведение, которое могло бы установить, позволяют ли недуги бывшего нотариуса находиться в СИЗО. «Состояние Орлова крайне тяжелое, — сообщил «Росбалту» адвокат Владимир Кошелев. — У него гипертоническая болезнь с риском 4-й степени, полная слепота на левый глаз, правый тоже почти не видит, ишемическая болезнь сердца, гидроцефалия мозга, сахарный диабет в тяжелой форме. Несмотря на это, решение вопроса о его освобождении постоянно откладывается».
По данным следствия, еще в конце 1990-х годов столичный нотариус, глава ООО «Правовое бюро «Корона» Владимир Орлов фактически взял под свой контроль деятельность всех нотариусов, работающих в Пушкинском районе Подмосковья. Используя связи в Минюсте, он выбивал дополнительные квоты к установленному количеству нотариусов для этого района, а на появившиеся места продвигал своих кандидатов. Взамен получившие место нотариуса в этом районе должны были отдавать Орлову всю свою выручку, из которой он выплачивал фиксированную зарплату. С тех нотариусов, которые хотели выйти из-под его опеки, Орлов требовал $300 тыс. — он заявлял, что именно в такую сумму обходится назначение каждого нотариуса. Оперативники также выяснили, что по протекции Орлова нотариусами становились и люди, за которых ему заплатили преступные «авторитеты», в том числе из подмосковных Мытищ. Помимо финансовых отчислений, нотариусов заставляли оформлять сомнительные договоры купли-продажи недвижимости, завещания и т.д.
В 2001 году нотариус Пушкинского района Галина Смирнова, посчитав, что уже достаточно отработала на Орлова, отказалась делиться с ним выручкой. В ответ он стал вымогать у нее крупную сумму денег, на женщину было совершено нападение, ее избили. Нотариус пожаловалась президенту правления Московской областной нотариальной палаты (МоНП) Владимиру Челышеву, который поручил исполнительному директору МоНП Олегу Петринскому провести проверку работы всех нотариусов в Пушкинском районе. По ее результатам МоНП обратилась в суды с требованием за многочисленные нарушения лишить лицензий трех нотариусов, находившихся под контролем Орлова.
Начался затяжной конфликт, особенно Орлову не нравилось отстранение от работы нотариуса из Ивантеевки Ларина. Глава ООО «Правовое бюро «Корона» заявлял, что за назначение Лаврова заплатили «авторитеты» из Мытищ, и он уже имел неприятный разговор с «ворами в законе». Вплоть до 2008 года Челышеву и Петринскому постоянно угрожали, они подавали соответствующие заявления в правоохранительные органы.
В 2006 году в Пушкинском районе открыла свой офис нотариус Кутейникова. За право работать на новом этом месте у нее стали вымогать 300 тыс. евро. На защиту женщины встал Челышев, пушкинских нотариусов опять начали проверять.
Пика конфликт достиг летом 2008 года. Тогда Ларину удалось добиться судебного решения о возврате ему лицензии, а Челышев оспорил документ у председателя Верховного суда. Чуть позже он вместе с Петринским был убит.
Третьего июля 2008 года в 21:15 мск Владимир Челышев вместе с Олегом Петринским подъехали к дому №1 по улице Баранова в Солнечногорске.
Мужчины вошли в четвертый подъезд, в котором жил Челышев, и стали подниматься по лестнице. Между первым и вторым этажами их поджидал преступник, открывший огонь из пистолета. От полученных ранений Петринский скончался на месте, а Челышев — по пути в больницу.На месте происшествия были обнаружены три гильзы калибра 7,62 мм.
В ноябре 2009 года в Подмосковье были задержаны двое предполагаемых исполнителей убийства, в том числе ранее судимый Владимир Садовников. Орлов долгое время фигурировал в деле в качестве свидетеля. Задержали его в июне 2010 года в аэропорту «Шереметьево-2», когда нотариус собирался вылететь для лечения в Израиль.
***
"Меня взяли за шкирку и привезли в Мытищи к ворам"
За блатного нотариуса Владимир Орлов отвечал перед "авторитетами"
Оригинал этого материала© "Московский комсомолец", 05.08.2009, Нотариус заверил, что его могут убить
Екатерина Сажнева
[…] Скучные люди в серых костюмах. В их руках — печати со штампом “Нотариус города Москвы” или “Нотариус Московской области”. В этом оттиске сосредоточена огромная власть. Именно нотариус придает сделкам легитимность, подтверждая подлинность документов. Одним росчерком пера он может превратить рейдера в олигарха. И наоборот.
В Московской области на 400 нотариусов совершается 6,5 миллиона нотариальных действий в год, очереди к нотариусам нередко занимают в шесть часов утра, но расширить штат достаточно сложно. Количество мест ограничено.
Выходит, это очень и очень кастовая организация, куда так просто, с улицы, не попасть. Периодически систему сотрясают громкие скандалы — то выясняется, что несколько десятков нотариусов, родственники, жены и дети крупных чиновников, получили свои должности незаконно. [...]
Сами нотариусы, тем более высокопоставленные, обычно никак не комментируют происходящее в их среде.
— Челышев был одинокий. Ни жены, ни детей. Поэтому потерпевших по уголовному делу нет. И мы, его коллеги, оказались лишены возможности ознакомиться с материалами, — продолжает Станислав Смирнов, нынешний глава Московской областной нотариальной палаты. — Но самое ужасное заключалось в том, что эта смерть ожидалась. Как выяснилось, на протяжении долгого времени Челышеву угрожали. После его смерти, в ноябре прошлого года, звонки с определенными угрозами начались мне. И я стал искать, в чем причина, чем таким занимался президент нашей палаты незадолго до своей смерти?
— С этого места поподробнее.
— Дело в том, что существуют квоты на количество нотариусов в разных районах Московской области. В принципе эти квоты можно увеличить, используя в том числе и профессиональные связи в Министерстве юстиции. В конце 90-х годов это, вероятно, удалось сделать нотариусу Московской городской нотариальной палаты Владимиру Николаевичу Орлову, который организовал в Пушкинском районе Правовое бюро. Человек он пробивной, настойчивый. Он стал работать с людьми, подбирать их под себя. Орлов, например, решил вопрос о назначении нотариусом в Пушкино моей однофамилицы Галины Смирновой. Условия были следующими: он предоставляет ей помещение для работы, оргтехнику, но все доходы от нотариальной деятельности — это его дело, нотариусу же установлена зарплата в шесть тысяч рублей.
— Странная ситуация. Если учесть, что о заработках нотариусов в те времена ходили легенды — тариф составлял 1,5 процента от суммы сделки, но ведь и сделки могли быть миллионными…
— Естественно, через какое-то время нотариус Смирнова решила стать самостоятельной, о чем сообщила нотариусу Орлову. Тот заявил, что тогда не даст ей работать вообще, что она вроде как должна вернуть ему за свою свободу крупную сумму, которую он якобы “вложил”, чтобы она стала нотариусом. У Смирновой началась “черная полоса” — с ее кабинета сорвали вывеску, потом сожгли машину, неизвестные стали звонить домой и угрожать расправой. Она написала заявление в милицию, но никого так и не нашли. Пушкинская прокуратура вынесла постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, причастность Орлова к преследованию Смирновой доказана не была. Но о сложных взаимоотношениях между этими нотариусами тогдашний пушкинский прокурор Маркин сообщил главе областного нотариата Владимиру Челышеву. И тот принял решение начать плановую проверку всех нотариусов Пушкинского района, чтобы выяснить, что происходит. Организацией проверки занимался Олег Петринский, исполнительный директор палаты.
— Тот самый, которого убили вместе с Челышевым?
— Совершенно верно. Во время проверки выяснилось, что таких, как Галина Смирнова, достаточно. Подобные же отношения, как вскрыли проверяющие, сложились у Орлова и с нотариусом Ивантеевки Игорем Лариным. Чем вообще занимался этот нотариус? Непосредственно перед проверкой Ларин заявил, что у него похитили весь архив документов, большую часть нотариальных реестров в количестве 51 единицы, книгу учета специальной бумаги для нотариальных документов, в общем — все, что могло бы пролить свет на его нотариальную деятельность. По предложению президента Челышева Ларину объявили строгий выговор и сказали, что он должен немедленно восстановить утраченный архив.
Восстановить архив у Ларина не получилось. В конце концов Челышев подал иск в Пушкинский суд о лишении Ларина нотариальных полномочий. Иск был удовлетворен. Должность нотариуса в Ивантеевке объявили вакантной.
— И как к этому отнеслись ваши коллеги?
— Уже с самого начала этого скандала, а он длился около двух лет, начались угрозы в адрес Петринского и Челышева, организовавших проверку пушкинских нотариусов. Это ни для кого секретом не было. Владимир Орлов приезжал в офис Московской областной нотариальной палаты, публично кричал, что “с вами скоро разберутся”, что они быстро забыли, что стало с Тихенко. (Анатолий Тихенко — президент Федеральной нотариальной палаты России. Один из разработчиков закона о частном нотариате. Частный нотариус №1. В марте 2001 года убит в Москве, в подъезде собственного дома, пятью выстрелами из пистолета. Убийство так и не раскрыли. — “МК”) Этим угрозам есть свидетели, я могу их назвать, они могут дать показания, об этих разговорах Челышев незадолго до своей смерти письменно сообщил президенту Московской городской нотариальной палаты.
— Возможно, что угрозы были пустыми словами, которые человек выкрикнул в запале. Никаких конкретных действий они за собой не несли.
— Вы знаете, я лично беседовал с президентом Московского нотариата Репиным, и тот подтвердил, что нотариус Орлов действительно проходил по делу об убийстве Тихенко, что его допрашивали при отработке причастности к преступлению и у него в квартире был обыск. В свое время об убийстве Тихенко много писали. В России это было первое громкое преступление, связанное с убийством известного нотариуса. Поднимали интервью Тихенко, его высказывания на наших собраниях. И вот одна из его фраз 99-го года: “Моя баррикада — закон. Мне неоднократно передавали угрозы. От (…) нотариуса Орлова. Ребята, не надо меня пугать!”
Насколько эти угрозы могли быть реальными, я утверждать не могу. Я могу только предположить, что в последнем скандале с пушкинскими нотариусами Орлову могло не понравиться то, что он утрачивает влияние сразу в двух нотариальных округах — Ивантеевке и Пушкино, это вполне могло вывести его из себя. Противостояние между главой областного нотариата и пушкинскими нотариусами продолжалось. Ларин пытался восстановиться через суд на свое место. Ровно за месяц до убийства Челышева и Петринского, при новом, повторном рассмотрении дела в том же Пушкинском суде, Ларин выиграл встречный иск и мог бы вернуть себе лицензию. Но Челышев сказал, что подаст надзорную жалобу в президиум Верховного суда РФ, чтобы только лицензию Ларину не возвращали. Челышев не бросал слов на ветер. Только его убийство, которое произошло буквально через несколько дней, помешало этому.
— После такого громкого преступления про нотариуса Ларина все позабыли, наверное?
— Через несколько дней после похорон я исполнил свой служебный долг и подал надзорную жалобу на решение Пушкинского городского суда от 10 июня 2008 года. Надзорная жалоба была подана председателю Верховного суда Лебедеву. В результате предпринятых мной действий лицензию Ларину не вернули. В ноябре прошлого года президиум Верховного суда полностью подтвердил нашу правоту. Право работать нотариусом Ларин потерял.
Чуть позже мне начали угрожать. Мне стали поступать телефонные звонки с требованием прекратить заниматься пушкинскими нотариусами, вернуть Ларина на место, иначе я поплачусь своей жизнью за это, как уже поплатился Челышев. На должности нотариуса Ларина к тому времени работала нотариус Ирина Радаева, так ей тоже стали звонить, требовать, чтобы она покинула Ивантеевку, если хочет остаться живой. Ее останавливали на улице перед офисом неизвестные люди и ей угрожали, говоря, что приговор о ее ликвидации уже подписан. Есть заявления об этом в милиции, это не голословные утверждения. Телефонные угрозы были записаны на пленку.
— А вы не пробовали рассказать обо всех этих происшествиях следователю, который вел дело о гибели Челышева и Петринского?
— Естественно, все пленки были нами переданы в органы. Следствие вел Банников Александр Алексеевич. Меня допросили один раз по организации деятельности нотариальной палаты. Женщин допросили как свидетелей по делу об убийстве Челышева. Но это ничего не дало. Нотариуса Галину Смирнову, с которой все и началось, незадолго до этого встретили на улице и избили дубинками с электрошоком. Она 2,5 месяца пролежала в больнице, но это дело тоже приостановили. Представители следственных органов сообщили, что не знают, кто бы это мог быть.
— Вы пробовали пожаловаться “наверх”?
— Мы вышли на первого заместителя председателя Совета Федерации Торшина с тем, чтобы дело Челышева взяли под особый контроль. Тот, в свою очередь, переадресовал мое заявление Генпрокурору и председателю СК при Прокуратуре РФ. После чего нам, троим нотариусам, была предоставлена государственная охрана. В качестве подтверждения того, что реальная угроза для нашей жизни существует. [...]
"И ее пристрелят. И тебя пристрелят"
“МК” поехал в Пушкино, чтобы на месте выяснить, что же все-таки происходит с тамошними нотариусами, насколько все это может быть серьезно. [...]Нотариус Галина Смирнова встретила меня у входа в свой кабинет. Ее муж тут же: “Я Галину никуда одну после нападения не отпускаю”. Помощница включает автоответчик с записанными угрозами.
Записей около десятка. Голос мужской: “Ну что, Смирнова, тебя сотрут вместе с твоим дятлом. Тварь паскудная. Долго не наживешь. Мразь. Уходи по-хорошему. Место твое продано. Это место мое. Я его заберу. Челышев как хотел, так и получил. Челышев в земле лежит. Слагай полномочия. Или ты будешь в земле лежать”. [...]
А вот что сказала мне Ирина Радаева, нотариус города Ивантеевки, занявшая место Игоря Ларина:
— Когда сняли Ларина, объявили конкурс на должность нотариуса — и я его выиграла. Так что чужого места я не занимала, заняла свое собственное. После того как президиум Верховного суда РФ подтвердил правоту погибшего Челышева и оставил меня на должности, мне тоже пошли телефонные звонки. Человек, который звонил, не представлялся, но сказал, что я буду лежать в гробу, как Челышев и Петринский, что какие-то воры в законе меня приговорили к смерти. Сплошной визг по телефону.
Незадолго до убийства президента палаты Челышева я ему жаловалась на то, что меня прессингуют из-за назначения. Он сказал: “Успокойтесь, мне тоже звонит с угрозами человек, и я даже переживаю, когда за целый день нет ни одного звонка с пожеланиями моей смерти”.
Президент Московской областной нотариальной палаты Станислав Смирнов передал в “МК” копии нескольких своих телефонных разговоров с неким г-ном “Владимиром Николаевичем”, который советовал ему не влезать в дело Ларина.
Мы не можем утверждать, кто этот гражданин, и приводим здесь некоторые выдержки из их беседы.
"Владимир Николаевич": — На место Радаевой пойдет другой человек.
"Смирнов": — Так Радаева законно назначена.
"В.Н.": — Что она назначена? Она знала, на что шла. Ее уберут.
"С": — Прекрати, что значит — уберут?
"В.Н.": — Да что вы, я не сказки вам рассказываю. Челышева убрали?
"С": — Челышева застрелили. А что, Радаеву тоже?
"В.Н.": — А церемониться будут? Смотреть?
"С": — Радаеву тоже застрелят?
"В.Н.": — Ну и ее пристрелят.
"С": — А кто же это будет все делать-то?
"В.Н.": — Люди есть. Есть люди, которые занимаются этими вопросами.
"С": — Ну я не знаю, если ты с ними связан. Мне кажется, надо прекратить это, заниматься этими вопросами.
"В.Н.": — Да чего прекратить? Меня взяли за шкирку и привезли в Мытищи к ворам.
"С": — Что же ты никого не знаешь, кто тебя взял?
"В.Н.": — Да никто. Знаю, кто взял. За это хочешь, чтобы мне голову отрезали?
"С": — Мне непонятно, почему тебя тогда…
"В.Н.": — А потому что я Ларина вел. Вы поймите, я его оформил и я его вел. Когда дело было, когда все дела были судебные. Всем было известно, кто за Ларина отвечает, вы что думаете?
"С": — Не знаю, я сейчас отвечаю за всех нотариусов. (…) Владимир Николаевич, я ведь занимаюсь нотариальной деятельностью, президент охраняет всех нотариусов. Какие претензии ко мне-то?
"В.Н.": — Вас обвинили в том, что вы лично лишили Ларина куска хлеба.
"С": — Это необоснованно.
"В.Н.": — Обоснованно, необоснованно, и с Радаевой необоснованно. Ей дали неделю сроку, чтобы ее духу не было.
"С": — Не знаю, Владимир Николаевич, сколько мы можем эту тему обсуждать? (…) Места Ларина нет уже. И нет там никакой вакансии.
"В.Н.": — Вы так решаете. А они вот так решают. Как они решили, так и будет.
"С": — Владимир Николаевич, если ты как-то способен влиять на эти процессы, то ты должен повлиять таким образом, чтобы никаких лишений жизни больше не было. По закону чтоб было. (…)
"В.Н.": — Ну я вам предложил, я мог бы в течение недели постараться как-то развести этот вопрос. Ну и все. Вы будете чистый.
"С": — Да я сейчас не грязный. (…) это мой служебный долг.
"В.Н.": — Вот и долг. У Челышева тоже долг был.
"С": — Ты меня вместе с Челышевым ставишь?
"В.Н.": — Он поумнее был немножко. Он нигде не ставил свою подпись, и все, и так далее. И все равно свое заслужил.
Еще один разговор. Голоса те же:
— Е… твою мать, какие шутки. Ничего себе шутки. Ты можешь по Радаевой посмотреть, через неделю если ее пристрелят, вот так. А я вам советую человека подыскивать на ее место. На место Радаевой, Радаеву уберут. Я ничего не могу сделать, они приговорили, и это серьезно, вот вам с Челышевым, пожалуйста, пример.
— И меня, и Радаеву приговорили?
— Да.
— Что мне остается делать? Тогда в милицию обратиться, что же.
— А что милиция? Что вы в милиции добьетесь? Вы подумайте. [...]