Компромат.Ru ®

Читают с 1999 года

Весь сор в одной избе

Библиотека компромата

Слабое звено Игорь Изместьев

© "Совершенно секретно", март 2007, Слабое звено, Фото: "Коммерсант"

Бывший сенатор «попал» за службу и дружбу в башкирских верхах

Бывший представитель Башкирии в Совете Федерации Игорь Изместьев, соратник и друг Урала Рахимова. В свое время президент Башкирии Муртаза Рахимов предоставил своему сыну Уралу и его друзьям в неограниченное пользование ресурсы топливно-энергетического комплекса республики

Виталий Аминов

Очередное громкое дело, приведшее на нары в СИЗО бывшего представителя Башкирии в Совете Федерации Игоря Изместьевa, может напугать обывателя обилием уголовных подробностей. О чем только не писала пресса еще тогда, когда Курултай Башкортостана не требовал отзыва представителя своей республики. Писали и об изместьевском коттедже напротив ново-огаревской резиденции президента России: у сенатора за забором, мол, так часто устраивали фейерверки, что президентский Лабрадор Кони потерял сон. И о том, что молодой миллионер, сколотивший состояние на перепродаже и переработке нефти, требует от Федеральной службы охраны 47 миллионов долларов, чтобы оставить особняк, мозолящий ей глаза. И о том, что сенатор, владеющий акциями компании «Корус», продолжает руководить этой компанией в нарушение регламента Совета Федерации.

Но все это не получило подтверждения, лишь только противники Изместьева добились своего: сенатор, после недолгого сопротивления Сергея Миронова, был лишен статуса и уехал за границу. Вскоре его задержали российские спецслужбы в аэропорту Бишкека, доставили в Новосибирск, а затем в Москву. Здесь ему предъявили обвинения уже чисто уголовного характера -по связям с так называемой кингисеппской группировкой киллеров. А пресса тем временем продолжает говорить о неуплате налогов его дочерней фирмой, зарегистрированной в казахстанском оффшорном Байконуре.

Кость в виде «Коруса»

Не будем вдаваться в подробности киллерского дела, участники которого живо дают показания и друг на друга, и на Александра Пуманэ, до смерти забитого в милиции, и на Изместьева. С этим следствие и суд, надо думать, разберутся. Интереснее экономическая подоплека изместьевской истории, которую многие аналитики увязывают с начавшейся атакой центра на руководство Башкирии.

Дело в том, что Игорь Изместьев долгие годы был ближайшим соратником и личным другом Урала Рахимова - сына президента Башкортостана. Кстати, Урал сейчас на людях в Уфе почему-то не появляется. В свое время папа предоставил сыну и его друзьям неограниченные возможности по использованию ресурсов топливно-энергетического комплекса республики - в конце советского периода там перерабатывалось около 70 миллионов тонн нефти. Плюс «Башнефть», добывавшая сырье, и мощнейший в регионе «Башкирэнерго».

В процессе приватизации все это богатство ухищрениями местного руководства не попало на свободный рынок ваучеров. Сейчас федеральный центр был бы не прочь вернуть хотя бы часть госсобственности. Для этого и понадобилось найти в клане Рахимова слабое звено. Собственно, изместьевское звено оказалось слабым, как только башкирская власть решила сдать сенатора, пойдя на его отзыв.

Впрочем, некогда и самого Урала Рахимова упоминали в связи с попытками завести уголовные дела (в частности, потому же байконурскому оффшору). Однако защита умудренного в подковерных схватках папы переигрывала федеральные власти. Скорее всего, и нынешняя атака не приведет к главной цели: Рахимов бросил центру кость в виде «Коруса», который уже давно не ведет в республике никаких дел. Через «Корус» в крепость Рахимовых не внедриться, а с атаками с флангов через Изместьева клан легко справится. Тем более что следствие пока не объявляло, рассказывает ли бывший сенатор о своей дружбе с сыном президента.

Но федеральная власть может добиться своих целей и другим путем - может быть, менее эффектным, зато наверняка более эффективным. В любом суде (кроме уфимского) можно оспорить, что собственность топливно-энергетического комплекса Башкирии покоится на юридически безупречном фундаменте. Изучив сотни страниц правовых документов, выпущенных в Башкирии с 1990 года, легко найти в них противоречия с основополагающими нормами нового российского законодательства.

Приватизация по-башкирски

Началось с того, что вразрез с действовавшим законодательством России Президиум ВС Башкирской ССР 27 ноября 1991 года принял указ «Об обеспечении экономической основы государственного суверенитета Башкирской ССР», которым объявил собственностью республики все расположенные на ее территории предприятия и организации союзного и российского подчинения. Исключение составили некоторые стратегические федеральные объекты. Совету министров республики было поручено обеспечить перерегистрацию госпредприятий и организаций на правах собственности Башкирской ССР.

31 марта 1992 года, при заключении Федеративного договора, башкирские власти выторговали подписание отдельного приложения: «земля, недра, природные богатства, другие ресурсы на территории республики» объявлялись собственностью «ее многонационального народа». Вопросы владения, пользования и распоряжения этой собственностью стали регулироваться «законодательством республики и соответствующими соглашениями с общефедеральными органами власти». Но даже добившись такого исключительного положения, руководство Башкирии пошло на уловку - истолковало документ расширительно: под «другими ресурсами» оно подразумевало не только природные ресурсы, но также предприятия, учреждения и организации.

При подписании 3 августа 1994 года «Договора о разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий между органами госвласти РФ и РБ» стороны пришли к выводу, что разграничение госсобственности в Башкирии на республиканскую и федеральную должно регулироваться отдельным соглашением. Но таковое подписано не было. В мае того же года был принят лишь документ, разграничивший полномочия по управлению собственностью, а не саму госсобственность. Упомянутое соглашение и не могло быть подписано, поскольку по Конституции РФ «федеральные органы исполнительной власти по соглашению с органами исполнительной власти субъектов РФ могли передавать им осуществление части своих полномочий» по распоряжению имуществом, но не саму собственность. Стало быть, считает ряд юристов, республиканскую и федеральную собственность и сейчас можно считать неразграниченной, а права госсобственности республики на акции предприятий - не оформленными надлежащим образом. То есть права республики на многие объекты можно оспорить в суде. Этим и объясняется хлипкость юридического фундамента дальнейших сделок с собственностью.

В Москве не получили ни акции, ни копейки дохода от продажи самых мощных предприятий ТЭК Башкирии, строившихся когда-то на средства всего государства. По программе приватизации РФ в 1994 году федеральный бюджет должен был получить в госсобственность тридцатипроцентную долю. В Башкирии постановили по-своему: 80 процентов федеральной доли передали Госкомсобственности РБ для продажи за приватчеки населению. Вплоть до 2ООО года средства от приватизации направлялись не в федеральный, а в республиканский бюджет. При этом в Уфе ссылались на приложение к Федеративному договору, закрепившее право республики самостоятельно определять «принципы налогообложения и сборов в бюджет». Но средства от приватизации не являются налоговыми доходами.

В 1994 году руководство Башкирии провело на местных НПЗ налоговые проверки, якобы выявившие огромные неплатежи. После этого оно резко увеличило на этих заводах свою долю. Распоряжением Кабинета министров Башкирии от31 марта 1995 года недоимки были покрыты дополнительной эмиссией акций предприятий в пользу Госкомсобственности РБ. В результате доля Республики Башкортостан на некоторых заводах приблизилась к 100 процентам. При этом в Башкирии «опередили время»: в России разрешение на дополнительные эмиссии акций предприятий с госдолей более 25 процентов для погашения налоговой задолженности перед государством было дано лишь в 1996 году. Да и то с большими ограничениями: при условии проведения открытой подписки, направления вырученных средств исключительно на покрытие задолженности по зарплате и уплате налогов (внести в уставный капитал иного хозяйственного общества их было нельзя) и регистрации выпусков в федеральных органах. Ни одно из этих условий в Башкирии соблюдено не было. Проспекты эмиссий даже не были зарегистрированы ФКЦБ России! Как считает ряд юристов, уже один этот факт может служить основанием для признания «ничтожными» выпуска самих акций и всех сделок с ними за эти годы. Акции, не прошедшие процедуру государственной регистрации, не могут быть признаны «надлежащими объектами гражданских прав» и участвовать в гражданском обороте.

Ищите двух женщин!

Если пересчитать недополученные Москвой средства, то только по УНПЗ доля акций, оплаченных за счет средств, подлежащих зачислению в федеральный бюджет, составила бы более 53 процентов. Помимо акций НПЗ, отчужденными из федеральной собственности оказались 38 процентов акций АНК «Башнефть», 38 процентов голосующих плюс 10 процентов привилегированных акций «Уфанефтехима», 38 процентов «Башнефтепродукта», 29,6 процента акций НУНПЗ, 34,13 процента «Нефтеавтоматики», 15,79 процента «Уфаоргсинтеза», 37,66 процента АК «ОЗНА» и ряд других. Общая их номинальная стоимость (а значит, прямой ущерб федеральному бюджету) составила более $118 миллионов. Счетная палата России, проверив в 2003 году деятельность Минимущества Башкирии по управлению федеральной госсобственностью, констатировала многочисленные нарушения не только федеральных, но и башкирских законов, и вывела сумму потерь федерального бюджета еще большую. Дальнейшее - интереснее. 1 декабря 1994 года, в день окончания приватизации УНПЗ, НУНПЗ и «Уфанефтехима», госпакеты их акций (35, 34 и 34 процента соответственно) были переданы в ОАО «Башнефтехим». 30 декабря туда же отправились госакции «Уфаоргсинтеза» и 57 процентов акций главной сбытовой структуры уфимских заводов - ОАО «Башнефтепродукт», владеющего самой большой сетью АЗС в Башкирии. В их числе также оказались и 38 процентов акций, предназначенных к закреплению в федеральной собственности. По окончании приватизации ОАО 22 октября 1996 года в госсобственности осталась единственная акция этого предприятия.

25 января 1999 года, в день окончания срока приватизации «Башнефти», все госакции были отданы ОАО «Башкирская топливная компания». Это ОАО - следующая подконтрольная структура, учрежденная по указу президента Башкирии от 7 сентября 1998 года для продолжения приватизации ТЭК. Учредителем ее выступила ГКС РБ, передавшая в уставный капитал новой компании «находящиеся в собственности РБ» пакеты акций ОАО «Башнефтехим» (уже имевшей в управлении закрепленные в республиканской собственности акции УНПЗ, «Уфанефтехима», НУНПЗ, «Уфаоргсинтеза» и АО «Нефтехимремстрой»), «Башкирэнерго», «Башнефти», «Урало-Сибирских магистральных нефтепроводов им. Д. А. Черняева» и «Уралтранснефтепродукта». Пакеты были разные по объему, но все они превышали 10 процентов акций, в то время как программа приватизации, утвержденная президентом РФ в декабре 1993 года, не допускала «внесения в уставный капитал создаваемых при участии государства АО более 10 процентов акций» любого предприятия, созданного путем приватизации.

При этом ни РФ, ни РБ ничего не получили от передачи акций в «Башкирскую топливную компанию». Процесс приватизации завершился, когда 19 августа 2002 года президент Башкирии двумя указами разрешил этим компаниям реализовывать акции, находящиеся в их собственности. Воспользовавшись этим правом, они передали частным владельцам все имевшиеся у них акции ТЭК. Любопытно, что в марте 2005 года президент Башкирии попытался отменить действие своих же указов, сопроводив эту попытку мощной кампанией по «возвращению государству неправомерно отчужденного имущества», а Минимущество РБ с его подачи даже инициировало арбитражный процесс, чтобы признать постприватизационные сделки «ничтожными». Но никакого юридического смысла это уже не имело: формально «Башнефтехим» и «Башкирская топливная компания», хотя их собственные акции принадлежали государству, вправе были самостоятельно распоряжаться любым своим имуществом, включая искомые акции.

12 апреля 2003 года в реестры акционеров были внесены записи о прекращении права собственности «Башкирской топливной компании» на акции «Башнефти», «Башкирэнерго» и «Башнефтехима», а также о прекращении права собственности последнего на акции ОАО «Башкирнефтепродукт», УНПЗ, «Уфанефтехима», НУНПЗ и «Уфаоргсинтеза». Тем самым начались постприватизационные сделки, среди участников которых госорганы уже не фигурировали.

Первыми после госструктур акционерами предприятий стали семь мелких частных ООО. 24 июня 2003 года они учредили ООО «Башкирский капитал». Уставный капитал последнего по башкирской традиции был сформирован путем внесения акций предприятий ТЭК. На собрании учредителей ООО председателем Совета директоров избрали Урала Рахимова, хотя формально он не имел ни к одному из учредителей никакого отношения. ООО зарегистрировали 7 июля 2003 года, а уже в августе участники ООО «Башкирский капитал», выполнив роль «перевалочных пунктов» для акций, уступили свои доли в уставном капитале самим предприятиям ТЭК. В результате сформировалась система перекрестного владения акциями предприятий комплекса - они как бы стали владеть сами собой.

И предприятия, и семь ООО, использовавшиеся для транзита акций, в антимонопольной терминологии можно было рассматривать как «группу лиц», согласованно действующую на определенном рынке. Стало быть, согласно федеральному закону «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» для проведения сделок они должны были получить согласие антимонопольного органа. Такого согласия получено не было, что, на взгляд юристов, может служить основанием для признания этих сделок недействительными.

При этом «Башкирский капитал» поначалу выступил своеобразным центром управления предприятиями. Но в феврале 2004 года у них появился новый «управленец» - ООО «Институт региональной экономики и права», возглавляемый опять же Уралом Рахимовым. В 2006 году все пакеты акций, оставшиеся подконтрольными башкирским владельцам во главе с Уралом и его отцом, перекочевали в четыре благотворительных фонда («Агидель-Инвест», «Инзер-Инвест», «Урал-Инвест» и «Юрюзань-Инвест»), а потом - в четыре одноименных ООО, подконтрольных той же группе лиц. ООО «Агидель», «Инзер», «Урал» и «Юрюзань», учредители которых не разглашаются, получили по 16,21 процента акций «Башнефти», по 13 процентов акций ОАО «Уфанефтехим», по 14 процентов ОАО «Уфа-оргсинтез» и УНПЗ, по 16 процентов акций НУНПЗ и по 14,5 процента ОАО «Башкирнефтепродукт».

По мнению экспертов, эти сложные шаги владельцы предприняли потому, что схема перекрестного владения акциями перестала служить гарантией от попыток недружественного поглощения. Структуру «раскольцевали» и перед передачей в новые частные руки создали «прокладку» в виде благотворительных фондов, чье имущество защищено законом. По неподтвержденным пока сведениям, в последнее время акции уже перекочевали в новый «карман» - на имя двух доверенных женщин.

Кому госпакет?

Бывшие компании-носители акций, ставшие пустой «оболочкой», решили ликвидировать. Такая судьба постигла, по крайней мере, «Башкирскую топливную компанию». «Башнефтехим» пока не дает ликвидировать кредитор - ирландская компания Feyline, предъявившая многомиллионные претензии по нефтяным операциям. Вокруг же закрытия «Башкирского капитала» разыгралась целая трагедия. Жертвой якобы оказался глава управления ФНС по Башкирии Рамзил Низаметдинов: его заменили после того, как в конце декабря 2006 года он допустил ликвидацию «Башкапитала». Уже в январе ФНС опротестовала факт ликвидации фирмы в Арбитражном суде, а сама она была восстановлена в Госреестре.

В Арбитражном суде Москвы Межрегиональная инспекция ФНС по крупнейшим налогоплательщикам №1 потребовала признать недействительными все сделки, совершенные в апреле прошлого года между ООО «Башкирский капитал», четырьмя благотворительными фондами и четырьмя инвестиционными компаниями, у которых осели акции ТЭК. Эти сделки, считает ФНС, были «совершены с целью, противной основам правопорядка и нравственности», а статья 169 ГК РФ предусматривает взыскание в доход государства всего, что по таким сделкам было получено. Суд уже принял обеспечительные меры, запретив ООО, владеющим акциями, любые сделки с этими ценными бумагами. Представители ФНС, кроме того, считают, что после безвозмездной передачи акций фондам «Башкапитал» не уплатил налог на прибыль. Претензии составляют 42 миллиарда рублей.

Ликвидация этих компаний-«оболочек», позволивших провести приватизацию башкирского ТЭК безо всяких аукционов и конкурсов, для федерального центра, по мнению юристов, крайне нежелательна. Ведь она может прервать и без того запутанную юридическую историю этого процесса. Меж тем, буквально на днях правительство РБ создало новую подобную «оболочку» - некое ООО «Региональный фонд», в который передало жалкие остатки госпакетов акций уфимских НПЗ (в среднем менее 1 процента акций каждого из предприятий) и самый крупный нереализованный госпакет акций, закрепленный в республиканской собственности, - 53,92 процента акций ОАО «Салаватнефтеоргсинтез».

Любопытно, что именно этот госпакет Минимущество Башкирии решило выставить на аукцион в декабре прошлого года, чтобы если не передать, то хоть продать, как предполагалось, федеральной госкомпании, Газпрому. Однако неожиданно отменило торги безо всяких объяснений. Передав этот госпакет в управление новому ООО, в Башкирии, как и в случае с «Башнефтехимом» и БТК, фактически провели приватизацию госпакета «обходным путем», без открытого аукциона.

В Башкирии был изобретен и такой не имеющий аналогов ни за рубежом, ни в России способ отчуждения имущества из госсобственности, как возможность передачи акций в «оперативное управление».

Дело похороненное, но не закрытое

Счетная палата РФ в свое время усмотрела во многих из вышеприведенных фактов нарушение федеральных интересов в Башкирии. Возглавлявший проверку аудитор Вячеслав Игнатов, ныне советник председателя СП РФ Сергея Степашина, от имени Палаты обращался в Генеральную прокуратуру России. В результате в 2003 году было возбуждено уголовное дело по ст. 165 п. «б» ч. 3 УК РФ (причинение крупного имущественного ущерба путем злоупотребления доверием) по фактам незаконных операций руководства Башкирии по приватизации ТЭК. Речь, по словам аудитора, шла прежде всего о том, что вопреки указу президента Ельцина №1403 федеральное правительство не получило по 38 процентам акций 13 ключевых предприятий ТЭК региона. Общий ущерб для федерального бюджета составил около $120 млн только по номинальной стоимости «уведенных» акций. Дело передали на предварительное расследование в Следственное управление следственного комитета МВД РФ по Приволжскому федеральному округу. Однако там, судя по всему, оно оказалось до поры до времени «похоронено» в архивах, хотя и не закрыто. Как утверждает Игнатов, никаких уведомлений о прекращении дела в Счетную палату из Генпрокуратуры не поступало.

Еще одним шансом для федеральных органов вернуть имущество был упомянутый арбитражный процесс, инициированный самим президентом Башкирии в разгар нашумевшего конфликта с сыном в 2005 году. Но тогда Генпрокуратура взяла на себя лишь роль наблюдателя.

Как считает изучавший этот вопрос глава Национального антикоррупционного комитета Кирилл Кабанов, суть ситуации до сего момента сводилась к тому, что у Кремля не было политической воли к возвращению прав федерального центра на башкирский ТЭК. А вместо нее была воля множества высокопоставленных чиновников, которые оказались не прочь погреть руки, держа «в резерве» факты, щекотливые для башкирских властей, и периодически шантажируя их возможностью дать делу ход.

Теперь ситуация изменилась. Важность современных нефтеперерабатывающих мощностей для России возросла, а возможности для маневра между кремлевскими группировками у Муртазы Рахимова в преддверие выборов 2007-2008 годов сократились: центр поставил задачу консолидировать властные элиты.

По мнению специалистов в области права, проведение приватизации в республике можно в принципе квалифицировать как «совершение финансовых операций и других сделок с имуществом, приобретенным организованной группой лиц в результате совершения преступления в особо крупном размере» (глава 22 УК РФ). А представителей госорганов, способствовавших продаже присвоенного республикой имущества, обвинить в «использовании служебного положения». Причем под эти статьи могут попасть десятки специалистов, которые лишь исполняли волю высокопоставленных вершителей судеб ТЭК, - директора заводов и коммерческих структур, участвовавших в приватизационной цепочке. Не исключено, что в их числе может оказаться и бывший сенатор от республики. Хотя явно не он играл «первую скрипку».

 


Compromat.Ru ® — зарегистрированный товарный знак. Св. №319929. 18+. info@compromat.ru