Руководство столичных музеев вовлечено в теневой рынок музейных и церковных ценностей // "Коломенское, Прямухино, далее везде…"

Руководство столичных музеев вовлечено в теневой рынок музейных и церковных ценностей

Оригинал этого материала
© abc_538, 15.12.2006

"Коломенское, Прямухино, далее везде…"

Иногда ответы на волнующие вопросы можно найти совсем в неожиданном месте. Казалось бы, какая может быть связь между трагической гибелью семьи сельского священника в Тверской области и проблемой сохранности музейных ценностей в столичных музеях. Однако это только на первый взгляд. Выступления экспертов на состоявшемся в Центральном доме журналистов круглом столе дают очень богатую пищу для размышлений о том, насколько велики масштабы теневого рынка музейных и церковных ценностей. А также о том, насколько в этот теневой рынок вовлечены те, кто по должности обязан был бы охранять ценности, принадлежащие всему обществу. И насколько рискует каждый, кто осмелится противостоять этой мафии.

Для начала всего несколько фактов из прозвучавших на круглом столе, которые говорят, что основная опасность ценностям исходит не от взломщиков или грабителей, а от охранников и хранителей. Самый последний скандал с хищением музейным хранителем более 200 предметов из Государственного Эрмитажа стал всего лишь последней каплей в тихом омуте мутной воды. В том же Эрмитаже в 1994 году из «Золотой кладовой» были похищены золотые монеты, как выяснилось – охранявшим музей сотрудником милиции. В том же году древнеегипетская ваза стоимостью полмиллиона долларов была найдена на квартире музейного электрика. И это только верхушка айсберга, потому что из двух миллионов экспонатов за время инвентаризации, идущей уже тринадцать лет, описано едва десятая часть.

Не лучше ситуация с охраной ценностей и в московских музеях. Из Дарвиновского музея в 1995 году охранник вынес более 50 экспонатов. В 1998 году из краеведческого музея «Кунцево» также охранники вынесли более 50 монет. В июне 2005 года с витрин Центрального музея Вооруженных сил при монтаже экспозиции исчезли 68 германских наград периода Второй мировой войны. Их украли специалисты, устанавливавшие сигнализацию.

Однако до разоблачения преступников, а тем более возвращения ценностей дело, как мы все понимаем, доходит далеко не всегда. Гораздо более полное впечатление о масштабах теневого рынка можно получить, судя по растущему числу антикварных салонов и зарубежных аукционов, торгующих ценностями российского происхождения. В том числе русскими иконами и предметами церковной утвари. Растущий рынок стимулирует предложение. И вот уже не только в Тверской губернии, но и повсюду сельские батюшки или смотрители местных краеведческих музеев оказываются буквально один на один с хорошо оснащенной мафией, целенаправленно охотящейся за ценностями. Причем призывы к милиции о защите от угроз остаются, как правило, тщетными. Мало того, что сельская милиция оснащена техникой не сильно лучше сельских батюшек, у нее хватает проблем и без этого. В этих условиях ожидать от хранителей музейных или церковных ценностей, что они будут защищать их ценою жизни, приходится. Однако нашелся в селе Прямухино Тверской епархии священник Андрей Николаев, бывший военный, привыкший защищать Отечество. Не дрогнул перед постоянными угрозами, пытался привлечь внимание к серьезной проблеме. И как ужасный, но естественный результат в нашем циничном, потерявшем нравственные ориентиры обществе – гибель правдолюбца вместе с женой и тремя малыми детьми.

Можно было бы еще подумать, что случайность или месть со стороны местных недоброжелателей, если бы не очень характерная деталь – появившиеся вскоре после убийства заказные статьи в столичной прессе, пытающиеся опорочить священника, представить здравомыслящего и честного верующего человека едва ли не буйнопомешанным сектантом. Мало того, что столичные мафиози расправились с человеком, так еще и над памятью его глумятся.

Приведенные экспертами на круглом столе примеры лишний раз доказывают, что мы имеем дело именно с организованной преступностью, когда происходит смычка между ворами, скупщиками краденого и нечистыми на руку правоохранителями. Но без поддержки на самом верху, на уровне больших политиков такая смычка долго не может работать. И в этом смысле чрезвычайно показательным выглядит уголовная история, случившаяся в музее-заповеднике «Коломенское».

В 1999 году федеральным МВД по заявлению главного архитектора музея-заповедника было заведено уголовное дело о злоупотреблениях со стороны директора Л.Колесниковой. В рамках уголовного дела эксперты проверяли произведения древнерусской живописи, чтобы установить их подлинность, а заодно и сопоставить фактическое состояние икон с описаниями в основной учетной документации. В итоге список похищенного составил десятки наименований на нескольких страницах. Одновременно было выявлено нецелевое использование бюджетных средств, которые с помощью нехитрых махинаций были направлены на строительство личной усадьбы в той же самой Тверской области.

Пикантной подробностью является охрана директорской дачи силами охраны музея и за музейный счет. Единственным законным оправданием таких действия со стороны частной службы охраны могло быть только наличие на даче музейных экспонатов, которых не досчитались в самом музее.

Но самое любопытное, но неудивительное происходит дальше после того, как мэр Москвы после выборов снова подружился с федеральными властями.

Материалы уголовного дела, связанные с исчезновением раритетов, были выделены в отдельное производство, после чего попросту «потерялись».

Их нынешнее местонахождение, как и местонахождение пропавших ценностей неизвестно. А вот дело дачных злоупотреблениях и о причастности к хищению 5 миллиардов рублей было успешно доведено до логического завершения в виде вовремя подоспевшей амнистии.

Согласно логике закона амнистия – это проявление государством гуманизма, предполагающее признание преступником вины. Тем не менее и после такого юридически оформленного признания амнистированный преступник сохранил руководящее кресло и полный контроль, точнее бесконтрольную возможность распоряжаться ценнейшими экспонатами. Более изощренного издевательства над здравым смыслом и законом трудно себе представить. Получается, что найден вполне законный механизм для злоупотреблений – воруешь, признаешься, подпадаешь под амнистию и остаешься на той же самой руководящей должности. Не иначе как для себя самих создавало этот юридический прецедент ближнее окружение мэра Москвы, которому подведомственно «Коломенское».

О реальном положении вещей в само известном московском музее-заповеднике, равно как и в других российских музеях, можно только догадываться. Масштабная проверка уникальных фондов и собраний, начавшаяся по распоряжению президента России по всей стране, займет десятилетия.

За последние два года были осмотрены 198 музеев в 61 городе. Ситуация везде примерно одинаковая: исключительно пренебрежительное отношение к инструкциям по внутренней безопасности и системам учета ценностей.

Именно поэтому, по мнению экспертов, резко выросла латентная преступность. Мутный торгашеский дух проник в руководство столичных музеев, и одновременно угрожает реальным бессребреникам – хранителям провинциальных музеев и церквей.

***

Ссылки по теме:
http://www.zerkalo-nedeli.com/nn/show/40/40060/
http://svich.com/articles.php?articleId=544
http://www.regions.ru/news/location01801/2023495/
http://www.gazeta.ru/2006/12/04/oa_225473.shtml
http://www.rg.ru/2004/02/17/obraza.html

***

Раритеры "пометят", как товары в супермаркете

Борис Устюгов

Директор Государственного исторического музея Александр Шкурко заявил о скором введении в одном из крупнейших музеев страны системы тотального электронного учета экспонатов стоимостью около 700 тыс. рублей. Для этого все музейные реликвии пометят специальным составом, а на входах и выходах из помещений установят рамки, как в супермаркетах. Вскоре подобной системой планируется оснастить и другие московские сокровищницы.

Музейные экспонаты будут маркировать, как товары в магазинах. Если это книга, то в корешок или между страницами вклеивается почти незаметная намагниченная проволочка, фотографии и картины могут содержать штрих-код на обороте. Особо ценные, мелкие и хрупкие экспонаты предполагается метить специальным составом на основе смолы, который будет распознаваться рамками детекторов.

Впрочем, по мнению экспертов, собравшихся вчера на "круглом столе" в Центральном доме журналиста, пометить экспонаты и поставить рамки - мало. Единой компьютерной базы данных по экспонатам, размещенным в государственных музеях России, нет, да и в самих музеях учет ведется по технологиям прошлого века - то есть при помощи картотек. Даже в столице практически ни один музей сегодня не застрахован от хищений, а гарантировать, что в музейных залах не выставлены подделки, не берется никто.

- Музейные службы безопасности обычно заняты охраной периметров, к внутреннему контуру охранники доступа не имеют. Что происходит внутри и как проходит учет экспонатов находится вне нашей компетенции, - сообщил Рушан Алимханов, замгендиректора одной из столичных фирм, занятых охраной музеев. - Установить в каждом музее такую же систему рамок и электронных ярлыков, как в гастрономах, просто и недорого. Но решение об этом должны принимать администрации музеев, а не охрана.

Впрочем, несмотря на "запрет доступа к контуру", мелким и крупным музейным воровством зачастую промышляют и те, кто охраняет музеи.

Только за последние несколько лет в Москве было выявлено несколько крупных музейных краж, совершенных охранниками. К примеру, специалисты, устанавливавшие сигнализацию в Центральном музее Вооруженных сил, попутно похитили оттуда несколько десятков уникальных орденов. Милиционеры, охранявшие при переезде экспозицию Дарвиновского музея, украли более 50 ценнейших экспонатов (в основном бивней мамонта). Масштабные кражи из усадьбы "Кунцево" также совершили сотрудники охраны. Оказывается, по существующим законам даже редчайшие драгоценности и ценнейшие полотна имеют право охранять сотрудники частных охранных предприятий - выбор охраны отдан на усмотрение администраций музеев и Росохранкультуры.

- В музее-усадьбе "Коломенское", к примеру, есть даже собственное отделение милиции, при этом еще в 1999 году против директора музея Людмилы Колесниковой было возбуждено уголовное дело о мошенничестве, - сообщил на "круглом столе" замдиректора юридической фирмы "Элтон" Юрий Кочергин. - Кроме хищений и закупок экспонатов по двойной цене с общим ущербом более 5 миллиардов рублей директору вменялось использование музейной охраны для патрулирования собственной дачи. Сейчас уголовное дело закрыто по амнистии.

Кстати, Людмила Колесникова, по некоторым данным, сейчас готовится стать объединенным директором сразу двух музеев - "Коломенское" и "Царицыно".

- Масштабы воровства в музеях не известны никому еще и потому, что в стране до сих пор нет единой системы экспертизы, - поясняет известный московский антиквар Александр Хачинский. - Недавняя проверка в Художественном музее Астрахани показала, что часть экспозиции музея - просто подделки, на которые наклеены музейные ярлыки. А подлинники давно проданы на западных аукционах. Экспертизу произведений искусства в России никто не страхует, выдача экспертных оценок никем не лицензируется и не ограничивается.

Впрочем, Росохранкультура два месяца назад своим циркуляром запретила государственным музеям делать частные экспертные оценки.

По мнению адвоката Людмилы Толмачевой, проблема музейных хищений усугубляется также несовершенством законодательства, фактически отдающего виновного в музейных кражах в руки администраций музеев и местных властей: в Уголовном кодексе не прописаны определения "музейная ценность", "историческая ценность", "коллекционный экземпляр". В результате преступники, похитившие даже что-то очень ценное, при должных усилиях, "заказных" экспертизах и поддержке местных прокуратур могут отделаться штрафом или наказанием до двух лет лишения свободы по ст. 158, ч. 1 ("Хищение"). Именно поэтому благое дело установки новой системы охраны в одном российском музее не решит системных проблем - отсутствия единой структуры, отвечающей за музейную охрану, и финансирования новых систем учета музейных фондов.

Компромат.Ru ^®

Весь сор в одной избе