Оригинал
этого материала
© "Собеседник",
05.04.2006, Фото: rosbalt.ru
Дело Листьева: Убийц много, заказчиков нет
Скворцова Елена
1 марта 1995 года можно считать датой, когда в России окончательно победило право сильного. Убийство как способ решения проблемы стало нормой. Среди погибших встречались люди известные – депутат Айдзерзис, банкир Кантор, президент благотворительного Фонда социальной защиты спортсменов Кивелиди… Но они не могли похвастаться признанием и любовью народа. Влада Листьева знала вся страна, он был кумиром миллионов.
Смерть поджидала на лестнице
По дороге из «Останкино» Влад
позвонил жене Альбине, сказал, что едет
домой, и предложил отметить первый весенний
день, сходить куда-нибудь.
У Альбины в это время были
подруга и прораб, которого наняли, чтобы он
сделал ремонт в московской квартире.
Прораба во дворе ждали два товарища. Ждали
не в машине, на улице. Строители уехали за
пару минут до приезда Листьева.
Влад поставил свою «Мазду» в угол
двора, где у него было свое место, и вошел в
подъезд…
Их квартира находилась на
третьем этаже пятиэтажки. Листьев успел
сделать несколько шагов вверх по лестнице.
Навстречу быстро спускался человек. Одет
неприметно, на голове – черная вязаная
спортивная шапочка. За ним шел еще один, в
такой же неприметной одежде и шапке. Первый
выстрелил, попал Владу в предплечье, второй
оказался более метким – его пуля угодила в
голову. Журналист упал уже мертвым на
площадке между первым и вторым этажами. На
часах было 21.05.
Подруга Альбины засобиралась
домой. На лестнице увидела лежащего мужчину,
не сразу узнала Влада (вначале думала – кто-то
пьяный), но через секунду поняла, что
случилась беда. В 21.09 вызвали «скорую» и
милицию. Врачи и сыщики появились
практически одновременно – в 21.18.
Весть об убийстве телеведущего
разнеслась быстро. Вскоре к дому на
Новокузнецкой приехало много людей –
журналисты, друзья, политики…
Позже в рассказах появятся
неточности – тело якобы нашли соседи, а
убийца вроде ждал Влада на улице, зашел в
подъезд следом и стрелял в спину, второй
следил из соседнего дома... «Собеседник»
представляет то, что запечатлено в
уголовном деле и подтверждено результатами
различных экспертиз.
Из заключения судебных медиков: «потерпевшему
было причинено сквозное огнестрельное
ранение правого предплечья и слепое
огнестрельное ранение головы, явившееся
причиной смерти».
То, что это заказное убийство,
стало ясно сразу же – рядом с убитым лежал
выпавший из его кармана радиотелефон (штука
по тем временам редкая и дорогая), не взяли и
деньги, а их у телеведущего при себе было
достаточно много – 484.400 рублей и $6207.
Опросив соседей, выяснили, что из
подъезда в районе 9 вечера выбежали двое
мужчин, добежали до торца дома, сели в
иномарку с тонированными стеклами (марку
никто не запомнил) и уехали.
Гильзу просмотрели
В то время прокурором Москвы был
Геннадий Пономарев, обязанности
генпрокурора исполнял Алексей Ильюшенко,
его замом был Олег Гайданов. Юрий Скуратов
был назначен генпрокурором осенью 1995 года.
Дело поначалу приняла к
производству Московская прокуратура. И
тогда в деле фигурировала лишь одна гильза.
Через несколько дней дело
забрала к себе Генпрокуратура. Следствие
поручили «важняку» Борису Уварову. О том,
что вторая гильза нашлась позже, Борис
Иванович рассказывал в мае 1995 года. А нашел
ее адвокат Андрей Макаров, друг Листьевых,
помогавший Альбине в трудные дни после
убийства мужа.
Я разговаривала с Борисом
Ивановичем, и он рассказал, что Макаров не
давал ему поговорить с женой Листьева:
– Он брал трубку телефона в ее
квартире и не подзывал ее.
Не сложились у следователя
отношения и с потерпевшей. Уваров горячился,
Альбина закрылась. Вскоре Уварова
отправили в отпуск и дело передали другому.
Убит – журналист, политик, бизнесмен?
Семейная версия очень
интересовала сыщиков. У Влада было двое
детей от предыдущих браков (Валерия и
Александр), завязывался бурный роман с
врачом-гинекологом, женщиной
необыкновенной красоты. А наследство было
приличным – большой пакет акций успешной
компании «ВИД» (в него входило и рекламное
агентство «ИнтерВИД», которое можно было
рассматривать как потенциального
конкурента фирме Лисовского – главного
поставщика рекламы на ОРТ), несколько
квартир, загородный дом и три машины («Вольво»,
«Мазда», «Жигули»)...
Но вскоре эта версия была
отвергнута следствием.
Сразу после убийства Листьева
президент Борис Ельцин уволил прокурора
Москвы Геннадия Пономарева и начальника
столичной милиции Владимира Панкратова.
Начали поговаривать, что и Лужков нетвердо
сидит в своем кресле. Позже СМИ
рассматривали противостояние федеральных
и столичных властей как один из мотивов
этого преступления. Но и эта версия
подтверждения не нашла.
Были еще версии – преступление
совершил кто-то из среды агрессивно
настроенных молодых коммунистов. Но это –
из разряда «экзотики».
На месте преступления нашли и
оболочку от пули. Вторую изъяли из головы
Листьева.
Из заключения экспертов-баллистиков:
«Гильзы и пули пригодны для идентификации.
Выстрелы произведены, судя по всему, из двух
видов оружия: пистолета-автомата «Скорпион»
чешского производства калибра 7,65 мм и
пистолета «Вальтер» такого же калибра».
Это служило косвенным
подтверждением тому, что убийц было двое.
Оружие убийства не нашли.
Строителей объявили в розыск
В один из вечеров оперативники
обнаружили во дворе на Новокузнецкой двух
нервно покуривающих мужчин. Уже были
составлены фотороботы подозреваемых.
Узнала мужчин и местная сознательная
старушка, она позвонила в милицию. Их
повязали и отправили в отделение.
Чуть позже из подъезда вышел
прораб. (Смерть Листьева не прервала
затеянный в его квартире ремонт. Альбина,
стараясь избавиться от мрачных мыслей, как
можно больше загружала себя работой.) Не
найдя своих помощников, он начал
оглядываться. К нему подошел человек: «Вы
кого-то ищете?» Прораб признался, что ищет, и
также был отправлен в отделение. Через 20
минут троица уже была отпущена на свободу.
Оперативники занимались рутинной работой
– отрабатывали показания свидетелей, но по
нескольким каналам ТВ тогда объявили:
задержаны предполагаемые убийцы.
Март 1995 года – август 1995 года –
следственную бригаду (порядка 25
следователей и оперативное сопровождение)
возглавлял следователь по особо важным
делам Генпрокуратуры Борис Уваров.
Август 1995 года – октябрь 1997 года
– следственную бригаду возглавлял
следователь по особо важным делам ГП
Владимир Старцев.
Октябрь 1997 года – сентябрь 2000
года – следственную бригаду возглавлял
следователь по особо важным делам ГП Петр
Трибой. Работал в составе бригады с августа
1995 года.
Сентябрь 2000 года – начало 2006 года
– следственную бригаду возглавлял
следователь по особо важным делам ГП
Александр Горбунов. При нем сведения о ходе
следствия перестали просачиваться из стен
ГП.
Начало 2006 года. Кто сейчас
возглавляет следственную бригаду –
неизвестно.
Дело на контроле
Принято считать, что, если сам
президент интересуется расследованием, оно
ведется так, что комар носу не подточит. А на
работу брошены лучшие силы.
Всплеск активности начался с
момента, как следствие возглавил Петр
Трибой. Он нашел общий язык с Альбиной,
полгода готовился к разговору с ближайшим
окружением Влада, внимательно изучая все
финансовые документы, чтобы в случае отказа
от доверительной беседы сделать
предложение, от которого нельзя отказаться…
Он стал первым в истории Израиля российским
следователем, которому там позволили
сделать выемку документов (отказывали даже
ФБР) – у ОРТ был «израильский проект»,
который предполагал прокрутку большого
объема рекламы для местного телевидения.
Это он ездил в швейцарскую тюрьму, чтобы
допросить Сергея Михайлова (Михася, по
версии российских СМИ, которому
приписывали лидерство в солнцевской
группировке). Это он получил разрешение
просмотреть движение денег на личных и
корпоративных счетах в Швейцарии как
самого Влада, так и его окружения. Это он
составлял запросы в Германию и другие
страны.
Именно он спустя полтора года
после убийства проверил время гибели
Листьева и установил его абсолютно точно,
сдвинув на 25 минут позже от ранее принятого.
Для этого потребовалось «проработать» чуть
ли не всех жильцов дома и других свидетелей
– кто во сколько выходил, скажем, выносить
мусор, кто во сколько вернулся домой, когда
смотрел телевизор... Что такое 25 минут? Это –
чье-то алиби. Представьте, где можно
оказаться за это время, если у тебя под
рукой иномарка.
Но время, упущенное с самого
начала, вернуть не удалось.
Впрочем, несколько уголовных дел,
возбужденных «по ходу» следствия, и «попутное»
расследование серии преступлений – тоже «урожай».
Главная версия
Сразу выдвигалась версия, что
Влада «убили за рекламу». То есть за
многомиллионные прибыли, которые позволял
получать группе людей существовавший в «Останкино»
порядок. Следователи говорили, что
разрабатываются и другие версии – ведь
неизвестно, кого убили: журналиста,
политика, бизнесмена...
Но уже во времена Петра Трибоя
следствие сконцентрировалось на «денежной»
версии. Да и в последние несколько лет из
Генпрокуратуры доносится: причина убийства
– в его профессиональной деятельности.
С 1991 года в «Останкино» сложилась
ситуация, когда телекомпания продавала
рекламным агентствам эфирное время по
стандартной цене, те перепродавали его
втридорога рекламодателям. Процветали
заказные материалы – так телевидение
получало «черный нал». Лидером рекламного
рынка в «Останкино» была фирма Сергея
Лисовского Premier SV. Она часто использовала
схему бартера, дающую немалую прибыль. Premier
SV закупала мексиканские сериалы, получала
под них рекламные заказы и передавала права
на показ «Останкино». Телекомпания по
бедности сама не могла закупать мыльные
оперы, а ставила их в прайм-тайм. Каждая
серия содержала в себе не меньше 9 минут
рекламы, за каждую из которых фирма
Лисовского получала по $8 тыс. Несколько
показов полностью окупали покупку сериала,
остальные деньги шли в прибыль.
Аккредитованными рекламными
агентствами в «Останкино» были 14 фирм. Они и
владели первым госканалом. Но «акулой» был,
без сомнения, Лисовский. Несколько фирм
помельче (среди них «ИнтерВИД» Листьева)
составляло ему некоторую конкуренцию.
Все попытки останкинцев создать
централизованный источник поступления
средств в телекомпанию терпели неудачу. К
1994 году ситуацией на «первой кнопке»
заинтересовался Борис Березовский: здесь
пахло большими деньгами. Он предложил
акционировать канал и сделать его народным
(по типу терпящего к тому времени убытки
АВВА – Автомобильный Всероссийский альянс,
созданный Березовским). Аналогичные
предложения Александра Любимова и других
высказывались до этого не раз, но поддержку
в правительстве не находили. Олигарх же все
устроил быстро. В конце ноября 1994 года Борис
Ельцин издал указ, позволяющий
акционирование «Останкино».
Как мне рассказывали следователи:
– Подобные вещи находились в
ведении правительства. А тут – указ
президента. У нас были сведения, что
Березовский пообещал президенту:
гендиректором станет Листьев. Эта фигура
Ельцина устраивала.
Листьев был назначен в конце
января 1995 года. Акционеры позже и не
скрывали, что эта фигура была продавлена
Березовским. Среди акционеров значились и «Менатеп»,
и банк «Столичный», и другие. Банкир
Смоленский рассказывал, что узнал о своем
учредительстве, только когда увидел список.
А «Инкомбанк» вышел из состава – ему так и
не прислали ни бизнес-план, ни концепцию
новообразования. Его место занял «Газпром».
Ходорковский же позже говорил, что «Менатеп»
вкладывает в этот проект большие деньги и
не знает, будет ли прибыль.
Одно из первых решений
учредителей, озвученное Листьевым, –
ввести мораторий на рекламу на 4 месяца. За
это время разобраться с данным вопросом и
самим начать строить рекламную политику.
Следствие было убеждено: фигура
Влада была нужна именно для акционирования
«Останкино» – это решение можно было
провести только «под него». А потом – он
сделал свое дело и мог уходить. Но он
всерьез принял свое назначение.
Березовский, кстати, говорил, что решение о
моратории было нужно, чтобы взвинтить цены
на рекламу и быстро окупить вынужденный
период «застоя».
Петр Трибой всегда был очень
аккуратен в своих высказываниях. Он однажды,
сам того не желая, помог Березовскому
выиграть в лондонском суде дело у Пола
Хлебникова и «Форбса». Олигарх принес в суд
заметку из газеты, где Трибой рассказывал,
что он допрашивал Хлебникова по делу
Листьева и не нашел его сведения о передаче
Листьевым многомиллионной неустойки
Лисовскому достоверными. Лондонский суд
признал эту заметку заслуживающей внимания,
и Хлебников дело проиграл.
Но из материалов дела Листьева
все же следует, что тот же самый Березовский
не забывал и про интересы Сергея Лисовского
(фирме которого, как и другим рекламным
агентствам, от такого положения вещей
грозили многомиллионные убытки). Он опекал
его все время следствия, просил записать
фамилии особо напористых следователей,
чтобы с ними «разобрались» наверху.
Цена решения о моратории была
немалой – сотни миллионов долларов. Эти
деньги оседали в карманах не только
рекламщиков, но и чиновников, лоббирующих
их интересы. Чиновников не только
телевизионных.
Так, достоянием СМИ в разгар
расследования стал эпизод, когда Александр
Коржаков положил Татьяне Дьяченко на стол
справку, где говорилось о том, что ее другом
Сергеем Лисовским правоохранители
интересуются в связи с разными уголовными
делами. В том числе и по убийству Листьева.
Позже и Скуратов публично признавал, что
говорил с Дьяченко об этом. А вскоре
Лисовский и Ефстафьев (пресс-секретарь и
помощник Чубайса, который, кстати, был
главой Госкомимущества – главного
акционера ОРТ) были задержаны с коробкой из-под
ксерокса, полной долларов, в Белом доме. Это
было начало предвыборного 1996 года. История
та закончилась, как известно, ничем – никто
не признал деньги своими. Но осадок остался.
Вопрос в другом. И Анатолий
Лысенко, и Андрей Разбаш – большие
телевизионные начальники – не раз заявляли,
что Влад отвечал только за сетку вещания. Он
не принимал единоличного решения о
моратории. Второе. Если Влад чем-то неудобен,
неужели его нельзя было уволить? В конце
концов, он лишь нанятый директор. Внятных
ответов на эти вопросы нет.
Кровь за слова?
В этом деле намешано много фигур
из криминального мира. По утверждениям
оперативников, оргпреступность всегда «крышует»
там, где много «черного нала». А 90-е – это
годы, когда криминал усиленно отмывал свои
деньги, легализуя их в бизнесе.
И еще одна особенность данного
дела. В этом расследовании – одни трупы.
Какие-то из них журналисты «привязали» к
делу Листьева, но следователи, наученные
горьким опытом, отделываются лишь улыбками,
не подтверждая и не опровергая.
Невнятны комментарии о смерти
криминального авторитета Глобуса или об
убийстве Макушенко (по кличке Цыган),
который якобы был посредником в бизнесе
между Листьевым и Сергеем Михайловым.
Другая загадочная смерть. В
начале 1996 года погиб начальник группы
оперативного обеспечения Андрей Сычев.
Погиб в аварии. Он был чуть ли не
единственным, кто давал хоть какую-то
информацию по делу.
В 1996 году попала под машину и мама
Влада. Писали, что ей угрожали и что машина
уехала с места преступления. Все не так. Ее
сбил штурман гражданской авиации. У него
хорошая реакция, но он ничего не мог
поделать: мама Листьева словно сама
кинулась под колеса. Он никуда не скрывался,
и его признали невиновным в ДТП.
Но есть и такие трупы, про которые
точно известно: причастен был человек к
убийству Листьева, и погиб он из-за
чиновничьей похвальбы. Так, 10 августа 1995
года замгенпрокурора Олег Гайданов дает
интервью: нам известно, где находятся
исполнители убийства Листьева, они – за
границей. И уже 11 августа один из них –
Александр Агейкин погибает от
передозировки наркотиков в израильской
гостинице. Совпадение?
«Исполнители сидят. Но за другие преступления»
Еще одна странность. Несколько
лет назад следователь Трибой загадочно
произнес: «Они все сидят». Он имел в виду
исполнителей. Я тогда стала к нему
приставать с расспросами. И вот что
выяснилось.
Игорь Даждамиров. Его задержали в
Грузии по просьбе России. Именно по делу
Листьева. Человек, считавшийся солнцевским.
По всему у следователей выходило, что он был
посредником между заказчиками убийства и
исполнителями. Вроде он и сам это признал
при задержании. Но доказать это было
невозможно. И его осудили за изнасилование,
которое он совершил 9 лет тому назад. Игорь
получил 3,5 года, отсидел, вышел на свободу.
Впрочем, в тюрьме он не раз заявлял, что к
делу Листьева не причастен.
Сидит или нет другой исполнитель
(один, как мы помним, убит), осталось
загадкой – его имя нигде не светилось, и тут
следствие хранит могильное молчание.
Зато про братьев Челышевых, не
так давно осужденных в Липецке (суперкиллеры,
которым, впрочем, вменили несколько не
самых громких убийств), Трибой всегда
заявлял:
– Я проверил показания Андрея
Челышева, допрашивал его. Не мог он
участвовать в убийстве Листьева. Не так там
все было.
Андрей Челышев утверждал, что он
сидел в машине, ожидая исполнителей.
Эпилог
Три года назад экс-генпрокурор
Юрий Скуратов выпустил полудокументальную
книжку «Кто убил Влада?» Написана она по
материалам следствия. Но некоторые
персонажи в ней зашифрованы, некоторые
сюжетные линии проведены не так, как шли в
действительности. Тогда я спросила у Трибоя:
– Вы знаете, кто виноват в этом
преступлении?
– Ситуация довольно ясная.
– Почему вы никому не предъявили
обвинений? Вам мешали?
– Нет. Угрожали, когда я
приближался к чему-то «горячему», это было.
А мешать – нет. Просто это – вопрос оценки
доказательств. Если суд не согласится с
доводами прокуратуры, фигуранты уедут, и мы
их уже не достанем. Это же все люди с
деньгами. Я бы не хотел такой ситуации.
– В цепочке есть люди, наделенные
властью до сих пор?
– Некоторые до сих пор в чинах,
некоторые – уже нет.
1 марта прошлого года дело должно
было быть закрыто – по старому российскому
УК наступает срок давности, если только
подозреваемый не совершил нового
преступления или не находится вне
досягаемости от следствия. Дело не закрыли.
Значит, кто-то из фигурантов снова согрешил
или все же уехал?
Генпрокурор Устинов, говоря свои
победные слова, в прошлом году впервые
публично допустил мысль о том, что бывают
преступления, которые не раскрываются...