Компромат.Ru ®

Читают с 1999 года

Весь сор в одной избе

Библиотека компромата

© "Forbes", апрель 2005

Сор из избы. Дорого

Государство заплатило $126 млн человеку, который «сдал» свою компанию правосудию

Нил Вайнберг (Forbes, США)

Дуглас Даренд—эталон информатора, предающего гласности корпоративные махинации. Став в начале 1995 года вице-президентом фармацевтической компании ТАР Pharmaceutical Products по продажам, Даренд вскоре заподозрил, что его родная корпорация в сговоре с врачами незаконно выкачивает из государственной казны десятки миллионов долларов, завышая счета, которые правительство оплачивает в рамках программы льготного страхования Medicare. Вместо того, чтобы разобраться, кто виноват, Даренд начал собирать улики, подтверждающие его подозрения. В 1996 году Даренд уволился из ТАР и подал против нее судебный иск. Мотивация у него была вполне понятная: если бы удалось уличить фармацевтическую компанию в мошенничестве, он мог рассчитывать на солидное вознаграждение из тех денег, которые ТАР вернет в федеральную казну.

Даренд восемь лет сотрудничал с правительством, помогая подготовить судебный процесс против ТАР. Он давал показания прокурорам четырех штатов и свидетельствовал перед большим жюри в Бостоне, он составил список сотрудников ТАР, которых подозревал в мошенничестве, а затем звонил своим бывшим коллегам с телефона, который прослушивался агентами ФБР. 

Мало того, Даренд подал иск и против конкурента ТАР — компании Zeneca (сейчас она называется AstraZeneca), предъявив ей аналогичное обвинение. В конце концов правительство поддержало иск Даренда и, инициировав против ТАР гражданский и уголовный процессы, вынудило компанию пойти на мировое соглашение. В результате ТАР пришлось заплатить государству $885 млн (в шесть раз больше той суммы, которую, как предполагалось, компания присвоила мошенническим путем). Дуглас Даренд в одночасье стал мультимиллионерам, получив от правительства США $126 млн, и ушел на покой. Сейчас 53-летний Даренд живет с женой и дочерью в элитном курортном городке Тарпон-Спрингс во Флориде.

Между тем саму ТАР никто никогда не обвинял в том, что она предъявляла к оплате фиктивные счета Medicare. Против компании применили малоизвестную норму закона, согласно которой поставщики лекарств несут ответственность даже в тех случаях, когда фиктивные счета за произведенные ими медикаменты выставляет государству кто-то другой. В день, когда было достигнуто соглашение между федеральным правительством и ТАР, 3 октября 2001 года, прокурор предъявил руководству фармацевтической компании обвинение в преступном обмане, заявив, что именно они придумали мошенническую схему со счетами. «Это суровое предупреждение всей фармацевтической отрасли»,—публично заявил тогда в суде обвинитель Майкл Салливан.

Но потом предложенная Дарендом версия событий, происходивших в ТАР, стала «рассыпаться». В ходе судебного процесса над 12 сотрудниками ТАР, завершившегося только в прошлом году, адвокаты обвиняемых обнаружили массу неточностей в исковых заявлениях Даренда. В частности, Даренд утверждал, что ТАР давала «откаты» врачам,— выяснилось, что это неправда. Кроме того, по словам Даренда, компания завышала цены на медикаменты, чтобы незаконно получать дополнительную компенсацию по программе Medicare,— оказалось, что и этого не было. В июле прошлого года федеральное жюри присяжных в Бостоне признало всех ответчиков невиновными.

Откуда берутся люди, готовые разоблачать корпоративные махинации, и что ими движет?

Дуг Даренд родился в городке акет, штат Род-Айленд, вырос в многодетной семье (у него семье у него семь братьев и сестер), защитил диплом фармакологии в Университете Род-Айленда и затем 20 лет работал в фармацевтической компании Merck&Co.

Его карьера в Merck & Co завершилась громким скандалом. В 1994 году Даренд подал против Merck иск в Комиссию по соблюдению равноправия при трудоустройстве. Даренд заявил, что компания начала мстить за то, что он выразил поддержку сослуживице, подавшей в суд на президента Merck, которого она обвиняла в сексуальных домогательствах. Чтобы уладить дело миром, Merck заплатила Даренду $255 000. Но Даренд не успокоился и вчинил Merck дополнительный иск, дав под присягой письменные показания, в которых утверждал, что Merck разрушила его карьеру. Даренда освободили от занимаемой должности и «сослали» в оплачиваемый отпуск. Тогда предприимчивый менеджер отправился устраиваться в ТАР, где представился действующим старшим региональным директором Merck, которому просто хочется сменить место работы. Когда впоследствии Даренд давал показания перед большим жюри, он скрыл от присяжных детали своего увольнения из Merck, заявив лишь, что новое место работы ему предложили хедхантеры.

ТАР тем временем вела борьбу не на жизнь, а на смерть. Эта компания была образована в 1977 году в результате слияния Abbott tabs и Takeda. После того как ТАР создала препарат Lupron, впервые позволивший при лечении рака простаты на поздних стадиях обходиться без кастрации пациента, объем продаж компании подскочил с $135 млн в 1990 году до $744 млн в 1995-м. Пациентам, которым назначали курс лечения этим препаратом, делали одну инъекцию Lupron в месяц. Лекарство продавалось по $400 за дозу, но 80% стоимости препарата покрывалось за счет страховки Medicare.

Даренд возглавил департамент продаж ТАР в январе 1995 года, когда у Lupron появился мощный конкурент — более дешевый препарат Zoladex, разработанный компанией Zeneca. И хотя главной задачей Даренда на новом посту был вывод на рынок препарата Prevacid, предназначенного для лечения кислотного рефлюкса, его сразу же смутили методы, которыми ТАР продвигала Lupron. TAP и впрямь действовала очень энергично: приглашала медиков на презентации Lupron, устраивала конференции на модных курортах, раздавала врачам телевизоры, чтобы они могли показывать пациентам видеоролики с рекламой Lupron. В компании даже острили, что юристы ТАР на самом деле работают в «департаменте по предотвращению продаж».

Особое беспокойство Даренда вызывала неспособность менеджеров по продажам наладить строгий учет бесплатных образцов Lupron, выдававшихся врачам. Это необходимо для того, чтобы медики не выставляли фиктивных счетов для покрытия страховкой Medicare расходов на препараты, полученные безвозмездно. Врачи обязаны (в соответствии с законом) давать расписку за каждую дозу лекарства, полученную бесплатно, и если после этого они выставят Medicare счет, то производителю медикаментов может быть предъявлено обвинение в преступном обмане.

Постепенно Даренд понял, что правила учета бесплатных образцов Lupron нарушались намеренно — как раз ради того, чтобы врачи могли получать от Medicare дополнительные деньги. Свидетельствуя потом в суде против бывших коллег, Даренд утверждал, что ему удалось выследить менеджера по продажам, заставлявшего врачей расписываться в получении доз Lupron, которые им на самом деле не отпускались. «Это была очень серьезная проблема»,—заявил Даренд, однако при этом ему так и не удалось вспомнить, предпринимал ли он сам какие-то действия для ее решения. Более того, Даренд, заподозрив ТАР в мошенничестве, не счел нужным проконсультироваться с внешним юристом ТАР. Когда судья поинтересовался, почему же все-таки Даренд не обратился к юристу, он ответил, что из сотрудников рангом ниже вице-президента такими полномочиями были наделены лишь два человека, а он, Даренд, не входил в число этих лиц.

В августе 1995 года поводов для беспокойства у Даренда стало еще больше: на собрании персонала компании заговорили о том, что неплохо было бы выплачивать врачам, выписывающим пациентам Lupron, вознаграждение в размере 2% — «на покрытие административных расходов» (законодательство разрешает выплачивать подобные компенсации только компаниям страховой медицины и другим организациям, осуществляющим закупку лекарственных средств, но никак не частнопрактикующим врачам). С юридической точки зрения предложенная схема была сомнительной. «Представляете, как будет смотреться в полосатой тюремной робе наш Дуглас Даренд?»—пошутил тогда один из руководителей. Смеялись все, кроме Даренда, которому реплика показалась «совсем не шуточной, а зловещей».

Даренд стал думать о том, как обезопасить себя от возможных неприятностей. Сейчас он утверждает, что боялся оказаться в числе обвиняемых, а это неизбежно случилось бы, если федеральному правительству вдруг стало бы известно о преступных действиях ТАР. «В этой ситуации я хотел поступить единственно правильным образом», — говорит Даренд. Он рассказал о «шутке» про робу бывшему коллеге из Merck, и тот спустя месяц порекомендовал Даренду юриста — адвоката Элизабет Эйнсли, которая возглавляла в федеральной прокуратуре Филадельфии отдел по делам о преступном обмане.

Эйнсли предложила Даренду приступить к сбору компромата, который, возможно, позволит обвинить ТАР в мошенничестве и возбудить против компании судебный процесс. Вскоре после этого Даренд отправил Эйнсли по факсу газетную вырезку со статьей, заголовок которой гласил: «Компания Rugby Laboratories заплатила $7 млн, чтобы достичь мирового соглашения с федеральным правительством, которое обвинило ее в мошенничестве. Бывший сотрудник компании, предъявивший иск, получил $1,1 млн»,—и поинтересовался, имеет ли адвокат в виду нечто подобное. Эйнсли имела в виду именно это.

И Даренд начал передавать Эйнсли внутренние документы ТАР, переписку юристов компании и служебные записки, которыми ТАР обменивалась со своим конкурентом — компанией Zeneca.

В начале 1996 года Даренд уволился из ТАР и перешел в AstraMerck. Еще месяц спустя он официально нанял адвоката Элизабет Эйнсли и поручил ей подготовить информаторский иск. Эйнсли взяла на себя обязательство покрывать все судебные издержки Даренда (в случае победы своего клиента она рассчитывала компенсировать эти расходы за счет проигравшей стороны), а Даренд взамен гарантировал ей определенный процент от суммы, которую он получит в случае, если ТАР придется возмещать ущерб, причиненный государству. Через три месяца Эйнсли и Даренд возбудили дела против ТАР и Zeneca. Как и все инфор-маторские иски, предъявлены они были тайно, «за печатью». Федеральное правительство обязано расследовать дела, возбужденные таким способом, чем оно и занялось, не уведомляя о своих действиях ответчиков.

На протяжении последующих пяти лет Даренд неоднократно появлялся в федеральной прокуратуре Филадельфии, Бостона, Чикаго и Уилмингтона, убеждая государственных обвинителей поддержать его иски. Федеральному прокурору Вирджинии из прокуратуры Филадельфии Даренд отправил из своего кабинета в штаб-квартире Astra факс, в котором хвастал, что «утро прошло исключительно продуктивно»: ему удалось раздобыть телефонные номера своих бывших подчиненных из ТАР, и теперь он будет всех их обзванивать, обвиняя в преступлениях, а ФБР в это время будет прослушивать эти разговоры. ФБР действительно тайно записало на магнитофонную пленку телефонные беседы Даренда с бывшими коллегами. На одной из записей слышно, как Даренд звонит домой своему бывшему сослуживцу, трубку снимает ребенок, Даренд представляется «другом» его отца, а потом лжет высокопоставленному сотруднику ТАР,утверждая, что уже получил повестку в суд, в расчете на то, что бывший коллега сам признается в совершении мошенничества.

Этому сотруднику ТАР в итоге не было предъявлено никаких обвинений.

Государственные обвинители из федеральной прокуратуры в Бостоне заинтересовались делом Даренда после того, как объявился второй информатор-правдолюб — доктор Джозеф Гер-штейн, отвечавший за закупку медикаментов в НМО Университета Тафтса. Когда Герштейн решил предпочесть лекарству Lupron препарат Zoladex, выпускаемый конкурентом ТАР—компанией Zeneca, сотрудница ТАР Ким Чейз и один из коллег предложили доктору грант «на образование», если он переменит свое решение. Герштейн, расценив это как попытку подкупа, решил рассказать обо всем журналистам, но их эта тема не заинтересовала. Тогда Герштейн связался с федеральной прокуратурой в Бостоне.

«Они были заинтересованы в расследовании подобных дел, так как у них был большой отдел по здравоохранению»,— поясняет Герштейн. Наняв адвоката, Герштейн в конце 1996 года встретился с государственными обвинителями, а в марте 1998 года подал информаторский иск против ТАР. По настоянию агентов ФБР Герштейн разрешил им установить в своем кабинете скрытую видеокамеру и согласился носить на себе «жучок», отправляясь на встречи с представителями ТАР. Герштейн встречался с ними дважды, всякий раз «обнадеживая» сотрудников компании притворными обещаниями пересмотреть свое решение и возобновить закупки Lupron.

В апреле 2001 года—через пять лет после того, как Даренд подал свое заявление, — федеральная прокуратура в Бостоне приняла решение поддержать этот иск. Адвокат Даренда Элизабет Эйнсли обратилась в суд с ходатайством о прекращении дела по иску Гер-штейна и о признании необоснованными его притязаний на получение вознаграждения, поскольку ее клиент подал иск раньше. Впрочем, два информатора вскоре уладили дело миром: Герштейн согласился на 3% от суммы, которую возместит государству ТАР, а доля Даренда составила 14%.

Между тем ТАР отвергла все обвинения, заявив, что раздача бесплатных образцов лекарств, предоставление врачам грантов на образование и другие методы продвижения медикаментов абсолютно законны и практикуются многими фармацевтическими компаниями. Это был неудачный ход, так как федеральное правительство располагало двумя весьма заинтересованными информаторами и 500 томами документов. В октябре 2001 года ТАР была признана виновной в организации «сговора общенационального масштаба» (именно такую формулировку предложило федеральное правительство), в подстрекательстве медиков к выписыванию фиктивных счетов за бесплатные образцы лекарств, в даче взяток врачам (компания таким образом стимулировала их к выписке рецептов на Lupron) и в завышении оптовых цен на лекарства ради получения обманным путем дополнительных выплат в рамках программы Medicare. В итоге ТАР согласилась возместить причиненный государству ущерб, а также выплатить штрафы и проценты. Общая сумма этих выплат составила $885 млн.

Еще $150 млн ТАР пришлось выплатить, чтобы заключить мировое соглашение с потребителями и страховщиками, которые предъявили компании отдельный иск. Таким образом, общая сумма штрафов, уплаченных компанией, превысила $ 1 млрд. А в 2003 году государство взыскало $355 млн с фармацевтической компании AstraZeneca (бывшая Zeneca). Даренд никогда не работал в Zeneca, но все же предъявил и ей информаторский иск.

Скрупулезно составленное мировое соглашение позволило ТАР остаться поставщиком лекарств для программы Medicare. Компания была признана виновной в нарушении закона о торговле рецептурными препаратами, но ей позволили остаться в фармакологическом бизнесе. Виновными в незаконном выставлении счетов за лекарства были признаны четверо врачей. В день, когда подписывалось соглашение, Томас Уоткинс, тогдашний президент ТАР, признал, что компания предоставляла бесплатные образцы Lupron врачам, которые выставляли фиктивные счета Medicare. Но при этом он добавил: «Мы принципиально не согласны с претензиями, которые федеральное правительство предъявляет к ценовой политике нашей компании и к нашей системе поощрения клиентов». Уоткинс подчеркнул, что ТАР (оборот $4 млрд в год) согласилась заплатить огромные штрафы только потому, что правительство пригрозило свернуть федеральную программу поддержки Lupron, в рамках которой компания ежегодно получает в виде государственных компенсаций $500 млн.

В ходе слушаний отдельного дела, возбужденного против нескольких сотрудников ТАР прошлым летом, судья Дуглас Вудлок отклонил обвинения в завышении оптовых цен, предъявленные представителям ТАР Герштейном. Даренд давал в ходе этого процесса свидетельские показания, и, по его собственным словам, за неделю перекрестных допросов из него «вытрясли всю душу». В своем иске Даренд утверждал, что ТАР выплачивала врачам «вознаграждение» в 2%, но в ходе судебного разбирательства выяснилось, что такое вознаграждение получил лишь один клиент ТАР, причем на абсолютно законных основаниях.

Кроме того, оказались не соответствующими действительности и показания, которые Даренд дал государственным обвинителям из Чикаго. Он утверждал, что ТАР учитывала лишь половину бесплатных образцов лекарств, которые они выдавала врачам. На самом деле учет бесплатных лекарств в компании велся намного строже. Даренд свидетельствовал под присягой, что ТАР за свой счет вывезла врачей на конференцию, проходившую в Сен-Ките и Невис (островное государство в Карибском море), которая на деле оказалась увеселительной поездкой. Оказалось, что Даренд вновь солгал — врачи, участвовавшие в конференции, сами оплатили дорогу. Кроме того, они заявили, что конференция оказалась очень полезной.

«Если бы вам удалось самостоятельно разобраться во всех этих ситуациях, это повлияло бы каким-нибудь образом на ваше решение предъявить иск компании?» — спросили Даренда в суде. Вот его ответ: «Если бы мне позволили решать проблемы, которые я пытался решить, то, возможно, я вообще не стал бы подавать этот иск».

Итак, прошлым летом суд наконец во всем разобрался, выявив все несоответствия в деле, все логические нестыковки и неточности, но к тому времени позиции ТАР уже серьезно пошатнулись. Даренд получил $79 млн по иску против ТАР и $47 млн по иску против AstraZeneca, его адвокат Элизабет Эйнсли стала богаче на $13,5 млн, Герштейну и университету Тафтса «перепало» $16 млн. Размер гонорара, полученного адвокатом Герштейна, не разглашается (естественно, ему были возмещены и все издержки).

В августе 2002 года Даренд вместе с толпой других «информаторов» участвовал в ток-шоу Опры Уинфри, потчуя телезрителей рассказами о своем геройстве. «В финансовом смысле я очень много потерял», — грустно признавался Даренд популярной телеведущей. Правда, десятью месяцами ранее он получил $80 млн, но об этой интереснейшей детали во время ток-шоу упомянули лишь вскользь.

Возможно, ТАР получила по делам.

Быть может, и Даренд получил свое огромное вознаграждение вполне заслуженно — он все же помог разоблачить махинации компании. Но дело в том, что по искам, возбужденным информаторами против компаний, действующих в других отраслях, государство ограничивает размер вознаграждения информаторам вполне разумными суммами: $200 000 по обычным искам, $ 1,6 млн — по искам о банковском мошенничестве. Все-таки это очень странно, когда закон превращает в мультимиллионеров людей, которые сначала попустительствуют нарушениям, творящимся у них под носом, а потом выносят сор из избы.

***

«Стукачи». Мир после Enron

После громких инсайдерских разоблачений, приведших к краху Enron, речам «правдолюбцев», рассказывающих о злоупотреблениях в собственной компании, затаив дыхание, внимают конгрессмены, на телевидении им поют дифирамбы, а журнал Time провозглашает их «персонами года». На самом деле многими из них движет банальная жажда наживы, и ради денег они готовы передергивать факты.

Этим удивительным феноменом США обязаны закону об информаторах, который был принят в 1986 году. Согласно этому закону, информатор получает до 30% от суммы, которую государство взыщет с преступников в качестве компенсации за причиненный ущерб. Инициатором принятия закона выступил один из адвокатов, отстаивающих в судах государственные интересы. Впоследствии он открыл частную адвокатскую контору, переквалифицировавшись в защитника интересов информаторов, и заработал миллионы.

После вступления закона в силу суды оказались буквально засыпаны исками, поданными информаторами. Государству за все это время было возвращено $7,9 млрд, полученных корпорациями незаконным путем, и $1,3 млрд из них было выплачено в качестве вознаграждения информаторам-инсайдерам. На ведении дел, возбужденных по искам информаторов, специализируются уже около 200 адвокатов. По мере увеличения размеров вознаграждения за информацию о наблюдаемом или предполагаемом преступлении (двое мужчин, «настучавших» на корпорацию НСА, получили $100 млн, а человек, подавший иск против фармацевтической компании Schering-Plough, — $32 млн) стремительно росло и число самих исков. В 2003 финансовом году в суды было подано 326 информаторских исков — в десять раз больше, чем в 1986 году. Изначально закон был направлен главным образом против фирм, выполнявших заказы военного ведомства, и был призван защищать информаторов из числа рядовых сотрудников этих компаний, выводивших на чистую воду коррупционеров. Сейчас главными мишенями информаторов стали страховщики, проворачивающие махинации с медицинскими полисами, и множество других компаний, занятых в самых разных отраслях. А иногда этот закон защищает — и обогащает — также менеджеров высшего звена, разоблачивших свои компании.

***

В цифрах

Миллиарды долларов, украденных мошенниками, вернулись в государственную казну США. Доносчикам тоже кое-что перепало.

Оценочно. Источник: министерство юстиции США:

- ASTRAZENECA
потери государства $39 млн
по мировому соглашению компания уплатила $355 млн
вознаграждение доносчику $47 млн

- SCHERING-PLOUGH
потери государства $293 млн
по мировому соглашению компания уплатила $345 млн
вознаграждение доносчику $32 млн

- WARNER-LAMBERT
потери государства $150 млн
по мировому соглашению компания уплатила $430 млн
вознаграждение доносчику $25 млн

- ТАР PHARMACEUTICAL PRODUCTS
потери государства $145 млн
по мировому соглашению компания уплатила $885 млн
вознаграждение доносчику $95 млн

 

Другие материалы раздела:
FAQ
Drudge Report
О рынке компромата
Рынок детективных услуг
"Прослушки" дешевеют
История "прослушки" в России
Под прессом желтой прессы
Подробности "кухни"
Как делают ТВ-компромат
12 правил ведения PR-войны
Слух слухом вышибают
ВЦИОМ о компромате в СМИ
Слух-менеджмент
Как восстановить репутацию
Порочный практикум
Ведение репутационной войны
"Чернуха" и "сливы" компромата
Компроматерщина
Интимные дела адвоката "звезд"
Секс-скандалы с одобрения
Исследование Бориса Федорова
Компроматчики берут город
📁 Материальные секреты +
"Войне компроматов"- конец
Тарифы за "наезды" и за отказы
Журналисты-шантажисты
Грязные разборки "грязных"
Плач о "зеленых котлетах"
📁 Торговля информацией +
Биржа компромата
Копание в грязи
📁 Прослушка & перлюстрация +
Конфуз со СМИ
Сор из избы. Дорого
Инициатор Уотергейта раскололся
Миллиардер сел за "прослушку"
Компромат для игры на бирже
Рыцари пера и скандала
Про Компроматную Бабу
📁 PR и СМИ =>

Знаком '+' отмечены подразделы,
а '=>' - ссылки между разделами.


Compromat.Ru ® — зарегистрированный товарный знак. Св. №319929. 18+. info@compromat.ru