Бородину, как и Ходорковскому, было что скрывать от государства // Начавшееся уголовное расследование может вернуть в казну сотни миллионов долларов

Бородину, как и Ходорковскому, было что скрывать от государства

Начавшееся уголовное расследование может вернуть в казну сотни миллионов долларов

Лес рубят – щепки летят. Вслед за щепками полетели и головы

Евгений Морозов

Фото: Алексей Куденко/Коммерсант 24.07.2003

Предвыборный плакат с портретом госсекретаря Союза России и Белоруссии Павла Бородина и надписью "Отсидел - вышел, ждите!" на Калужском шоссе (24.07.2003 )

Передать обращение президенту России. Лично. После того, как не помогли многочисленные письма, отправленные в администрацию президента, его жене и целой армии чиновников. На это решилась Мария Смирнова, 80-летняя жительница подмосковного поселка Градостроитель, отчаявшись, видя, как вырубают лес, в котором она прожила всю жизнь. Именно с этого письма, все-таки дошедшего до президента, начался разгоревшийся скандал в Подмосковье вокруг строительства элитных коттеджей на Николиной горе.

Более того, это обращение ветеранов войны уже привело к отставке высокопоставленного чиновника Минприроды, уголовное дело заведено на одного из глав администрации Московской области. Гроза, разразившаяся над Николиной горой, видимо не обойдет стороной и бывшего управляющего делами президента Павла Бородина.

Покорение Масловского леса

Еще в 1968 году некий архитектор Сахаров, тогда один из будущих основателей поселка Градостроитель, что находится неподалеку от Николиной горы, катался на лыжах в Масловском лесу, и набрел на красивую болотистую поляну. Это глухое место на границе Истринского и Одинцовского районов привлекло его, и он обратился в лесничество с просьбой отдать этот уголок под садоводческое товарищество. Лесничество пошло навстречу Сахарову, и передало эту поляну под освоение Союзу архитекторов.

- Вот посмотрите на эти сосны и дубы, - рассказывала Мария Ивановна, - когда мы сюда пришли, на поляне не было ни одного дерева. Вон они какие за тридцать лет вымахали. И ни одного мы за эти годы не срубили.

Начали осваивать поляну, да так, что не обошлось без курьеза – в летопись поселка попал случай о том, как однажды в болоте чуть не утонул трактор. Поместилось на поляне 120 домиков. Давали эти домики большим архитекторам и генералам, всем по шесть соток. Говорят, там получил землю один из архитекторов сталинской высотки у Красных Ворот Борис Мезенцев.

Двадцать пять километров от Москвы, а такая глушь - вокруг непроходимый лес. Дороги не было, даже на машине не проехать, только тропинка на Николину гору.

- По этой тропочке, - вспоминала Мария Ивановна, - я водила свою шестилетнюю дочь на Николину гору заниматься в кружки, потом туда же по этой тропинке стали ездить на велосипедах мои внуки.

Позже жителям Градостроителя пришлось самим сделать дорогу на Николину гору, а то к ним никак не могла проехать машина скорой помощи из Одинцова.

- А вот на этом месте, - показывая на современную усадьбу, рассказывала Мария Ивановна, - стоял один из первых домиков, хозяйка старая уже, продала его, старый дом снесли, деревья вырубили, новая русская женщина построила огромный дом с баней.

Распоряжение свыше

Слух о том, что будут рубить и строить, принесли в Градостроитель рабочие – таджики, которые ходили в поселок в продуктовый магазин. Им, конечно, тогда никто не поверил.

Каково же было удивление местных жителей, когда в 1998 году в их тихий уголок ворвались шумные грузовики, стали валить и жечь лес. Хотя еще в 1990 году из Масловской лесной дачи решили сделать заповедную зону. Научно-исследовательский и проектный институт генерального плана Москвы провел исследования животного и растительного мира, и решил, что этот лес с 100-200летними соснами, лосями и кабанами стоит сохранить. Лесники называли это место подмосковной тайгой – леса сплошь хвойные. Вырубки были тем более странны, что в 1999 году мэр Лужков и губернатор Тяжлов подписали решение о создании комплексного природного заказника "Верхняя Москва - Река", которое должно было присвоить Масловскому лесу статус особо охраняемой природной территории, но так и не было реализовано.

Как грибы после дождя в Масловском лесу выросли коттеджные поселки: "Коттон Вэй", "Юви-плюс", "Корабельные сосны", "Сосновый бор". К каждому из них по живому лесу прокладывали дороги, коммуникации – под пилами и топорами сотнями гибли сосны. Осушили и болото, на котором, прыгая с кочки на кочку, местные жители ведрами собирали подберезовики. Исчезновение болота сказалось на экологии: практически исчезли комары, понизился уровень грунтовых вод – стал высыхать подлесок.

Фирма "Коттон Вэй" обосновалась на территории пансионата "Сосны", ранее принадлежавшего хозяйственному управлению Совмина СССР. В "Соснах" отдыхали высшие советские чиновники и главы союзных республик.

Сначала вокруг "Коттон Вэя" не было ограды, люди свободно ходили и видели, как вырубали лес. Рассказывают такой случай. Строили очередной коттедж: сначала повалили сосны, чтобы расчистить под него место, потом - чтобы двор сделать, а затем – подъезд к нему и саму дорогу, а уже после хозяин велел спилить еще с десяток сосен, мол, для осветления.

Рассказывают люди об этом, да фотографии показывают с выкорчеванными пнями столетних сосен и кострищами. А вот и снимок деревни Маслово десятилетней давности – и не узнать, столько всего понастроили, столько повырубили.

- Да и нашу тропочку, по которой мы всю жизнь ходили на Николину гору, перекрыли, - говорит Мария Ивановна, - построили там главную аллею. Там, где был густейший лес, теперь такая широкая улица. Чуть дальше была 15-километровая лыжня – сейчас на ее месте дорога, по которой возят стройматериалы.

Рассказывают историю, как в 1998 приехал в Масловский лес журналист с НТВ, начал фотографировать. Сначала к нему подошли рабочие, мол, уберите фотоаппарат - нельзя здесь снимать, через пять минут подъехала машина, из которой вылез не то охранник, не то бандит, и давай отбирать у него аппарат. Пришлось представителю "четвертой власти" постоять за себя, благо мужчина. После этого он направился в Одинцовскую администрацию, там на его вопросы, кто да по какому праву рубит лес, один из высокопоставленных чиновников пожал плечами, мол, это распоряжение свыше, мы сами ничего не можем поделать.

Откуда свыше? Жителям Николиной горы долго пришлось выяснять, где же собака зарыта.

Где собака зарыта?

Первым стали бороться жители ДСК "РАНИС" ("Работники науки и искусства"). РАНИС был создан в 20е годы. Мост через Москву-реку был построен только в 1937 году, так что первые его поселенцы добирались сюда на лодках. Кстати, этот мост знаменит тем, что с него как-то свалился подвыпивший Борис Ельцин.

Здесь же в начале 90-х Никита Михалков снимал свой знаменитый фильм "Утомленные солнцем". Сегодня в посёлке РАНИС вынашивают свои замыслы такие признанные таланты как музыканты Юрий Башмет и Николай Петров, академики Дмитрий Львов и Андрей Воробъев, профессор Сергей Капица, кинорежиссер Никита Михалков.

Жители РАНИСА собрали деньги, наняли двух хороших адвокатов и подали в суд на застройщиков. Дело тянули, как могли: то судья в отпуске, то болеет, и вот, наконец, в 2000 году в Басманном суде Москвы прошло слушание. Выступали экологи, представители Мосводоканала, лесники, жители. На этом суде Масловские сосны называли не иначе как кустарником. В иске отказали. Затем отказал и городской, и Верховный суд. К тому времени фирма "Коттон Вэй" вырубила три тысячи реликтовых сосен, и высоким забором отгородились от глаз людских.

В итоге, ДСК "РАНИС" остался без леса, опустились у них руки. Никита Михалков даже написал письмо Евгению Примакову, лично в руки отдал его вместе с толстенной папкой документов, на что от премьера получил: "Извини, но помочь не могу".

"Это что ж такое делается, что даже премьер ничем не может помочь", - удивлялись жители. Слухом земля полнится. Не знали жители Николиной горы, да догадались, кто за всем этим стоит. "Как-то дошло до нас, что пансионат "Сосны" находится в ведомстве Управления делами президента, - рассказывает Мария Ивановна, - поняли мы тогда, что все это дело рук Пал Палыча Бородина, и что ни мы, ни даже администрация района вряд ли сможет что-нибудь с этим поделать. Ходили слухи, что продал Бородин 100 гектаров леса за какие-то бешеные деньги".

А действительно, теперь, когда уже широкой общественности известен подписанный Павлом Бородиным генеральный договор о совместной деятельности и партнерстве между оздоровительным комплексом "Сосны" и ЗАО "Коттон Вэй", ничем другим, кроме как продажей, это не назовешь. По этому договору "Коттон Вэй" инвестировал в "Сосны" 165 миллиардов рублей, в ответ на это пансионат обеспечивал инвестору землеотвод в 75, 98 га на своей территории. Не посчитался Павел Бородин ни с Лесным, ни с Земельным кодексом. Слаженно сработал с Бородиным и заместитель главы Администрации Московсой области по землепользованию и экологии, а после начальник Главного управления природных ресурсов по Московской области Николай Гаранькин – это он дал окончательное "добро" на индивидуальное жилищное строительство на территории Масловского леса.

Достучаться до президента

И тогда поняли ветераны – жители Николиной горы, что осталась одна надежда – добраться до президента. Начала наша Мария Ивановна писать бесконечные письма в администрацию Владимира Путина. Но все письма автоматически попадали к тогдашнему министру природных ресурсов РФ Артюхову, от него – к уже известному нам Гаранькину, который отчитывался в том, что все законно, лесо-кустарниковая растительность (это сосны-то) вырубается только под габариты здания.

Пробовала она писать и Людмиле Путиной, рассказали старушке, что жена президента как-то выступила в защиту Карельских лесов, и даже финансировала их восстановление. Писала она, вы, мол, в Карелии помогли, помогите и тут – в 25 километрах от Москвы. Но и это письмо осталось без ответа.

В декабре 2002 года Владимир Путин выступал по телевизору и отвечал на вопросы в прямом эфире. Отправила свой вопрос и Мария Ивановна, но не прозвучал он тогда. "Оно и понятно – там миллионы вопросов, кому нужен какой-то там Никологорский лес?" – говорит она.

Тогда поняла Мария Ивановна – надо передать письмо Путину лично. Как передать письмо президенту России? Долго думала она и догадалась. Узнала из новостей, что голосовать президент будет на улице Косыгина в президиуме Академии Наук.

С еще одной сложностью столкнулась бабушка: ни машинки печатной, ни компьютера нет у нее, а ведь не передашь же Путину рукописное письмо. Благо секретарь в домоуправлении согласилась помочь. Напечатали это письмо, взяла Мария Ивановна открепительный талон, паспорт и рано утром 14 марта отправилась на улицу Косыгина.

- Там столько охраны было, нас с одним старичком первых пропустили, - рассказывает она, - он пошел голосовать, я - сразу в буфет, цены там заоблачные, села за столик, жду. Через пять минут ко мне подходят: "Вы почему не голосуете?" Я говорю, что хочу передать письмо Путину, выслушал – отошел. Через десять минут еще один, чего вы, мол, здесь сидите, я опять о своем. Тут подходит такой красивый статный парень, в костюме, садится, предъявляет удостоверение Приемной президента Путина, жаль я его фамилию не запомнила. Просит – расскажите, с чем вы. Я ему все пересказала, говорю, что уже не раз обращалась, и все безрезультатно, хочу лично в руки. Он взял у меня письмо – пообещал, что передаст. Вышла, и сразу пошла в Андреевский монастырь – помолиться, потом уж домой.

Всемогущая подпись

Через две недели в квартире Марии Ивановны раздался телефонный звонок. Звонили из генпрокуратуры, просили сопровождать выезд экспертной комиссии на Масловский лес. На трех машинах с представителями генпрокуратуры и прокуратуры Московской области, экологами, юристами, фотографами поехала наша героиня на Николину гору. Рассказывает, что сначала заехали в администрацию Одинцовского района, чем произвели там немалый переполох. Принесли гору папок, а одна женщина там прям и сказала, мол, проверяли уж раз двадцать, куда еще.

В машине Марии Ивановне показали ее письмо с визой замруководителя администрации президента Игоря Сечина, перенаправленное в генпрокуратуру. "Видимо к Сечину, - думает старушка, - оно попало как раз через того мальчика из приемной президента". Было дано указание проверить все факты с выездом на место.

Приехал кортеж со старушкой к въезду в "Коттон Вэй", на одной из машин надпись – генпрокуратура, охрана так и охнула. Сразу все двери настежь. Въехали за забор, поехали по этому поселку. "Боже, представляете – говорит Мария Ивановна, - на месте густого соснового леса цветочки, яблоньки, детские качели. А я ведь там каждое дерево знала".

В результате проверки обнаружились многочисленные нарушения, которые привели к скандалу в Минприроды. Николаю Гаранькину было поручено проверить факты, изложенные в обращении ветеранов к президенту. В своем заключении он говорил лишь о "вырубке отдельных деревьев при установке забора" и, конечно же, скромно промолчал о массовых вырубках леса под индивидуальное жилищное строительство. Видимо, не случайно в самый разгар проверок он ушел в отставку.

Досталось и главе Одинцовского района Александру Гладышеву – Мосгорпрокуратура возбудила против него уголовное дело. Его обвинили в превышении служебных полномочий, инкриминировав ему продажу земель пансионата "Сосны". Хотя земля-то закреплена за Управлением Делами Президента, и районные власти за неё по большому счету отвечать не должны.

Странно, но до сих пор в стороне находится главный участник этой истории – бывший кремлевский завхоз Павел Бородин. А ведь именно в его ведении находились "Сосны", и именно его подпись утверждает уже упомянутый договор о совместной деятельности и партнерстве. И если уж хорошо покопаться, обнаружится, что совсем не Гладышев превысил свои служебные полномочия. Сомнительно, чтобы управляющий делами президента имел такие полномочия, чтобы своей подписью отменять постановления правительства и статьи Земельного, Лесного кодексов. Адвокат Павла Бородина Элеонора Сергеева очень осторожно комментирует ситуацию, говорит, что Бородин еще не привлечен ни в качестве обвиняемого, ни в качестве свидетеля, но "если возникнет необходимость, Бородин будет сотрудничать со следствием". Это, кстати, было бы неплохо, может быть он смог бы объяснить, по какому же такому очередному "разрешению свыше" сейчас без единого документа строятся высотные дома на территории пансионата Сосны на Николиной горе.

На очереди – Барвиха

Вместе с незаконной продажей Масловского леса всплыла еще одна похожая история в соседнем Красногорском районе. Речь так же идет о продаже земельного участка, находящегося в ведении Управления делами президента, только схема немного другая. В 1999 году ГУП "Жуковка" за плату передал АО "Автомобильный Всероссийский Альянс" (в последствии перепродавшего Борису Березовскому)дачу №2 в селе Петрово-Дальнее, с земельным участком в 14,2 гектара впридачу, а глава Красногорского района оформил сделку в соответствии с принятым в то время порядком.

Позже такой подход признали незаконным, и за эту сделку Мособлпрокуратура возбудила уголовное дело против главы Красногорского района Бориса Рассказова - в этой истории фигура Павла Бородина, собственноручно утвердившего все договоры, также осталась за сценой.

Можно догадаться, что такой договор был не в единственном экземпляре, скорее всего можно обнаружить много типовых договоров, подняв сделки тех лет. Рассказывают, был случай, когда по такой же схеме приватизировали не то туалет, не то сторожку охранника на бывшей территории одной из госдач. Объявив строеньице объектом частной собственности, владельцы автоматически прирезали к ней земельный участок в один гектар. Можно начинать строиться!

Жители подмосковной Барвихи давно уже без удивления взирают, как на месте привычного густого леса на глазах за считанные месяцы вырастают элитные поселки. Говорят, Управление делами, в чьем ведении находится санаторий Барвиха, продало уже больше половины земельного комплекса.

Цена круговой поруки

Площади, которые "ушли" в частные руки в период "правления" Павла Бородина остается только представить, ведь за высокими заборами спрятаны не только стройки новых элитных поселков - не менее толстыми стенами защищены цифры и документы эпохи кремлевского завхоза. Судя по результатам наших исследований и обращений, ни в районные, ни в областные земельные инстанции отчетность из ведомства Бородина принципиально не направлялась.

Возможно, прояснить ситуацию поможет начавшаяся по инициативе Минприроды РФ проверка законности массового коттеджного, а кое-где многоэтажного строительства в подмосковных лесах.

Если отталкиваться от предварительных, далеко не полных данных, названных одним из руководителей федерального природоохранного ведомства О.Митволем, речь идет о 1400 гектарах подмосковной земли, в основном Одинцовского, Красногорского, Истринского, Солнечногорского, Ленинского, Мытищенского районов. Именно здесь сосредоточено большинство хозяйственных объектов УД. Опрос районных чиновников и местных жителей дает примерную оценку общего вклада ведомства Бородина в разбазаривание земель - до 30 процентов в зависимости от престижности района.

Впрочем, уповать на чиновников уровня О.Митволя в том, что они доведут начатую проверку до конца не приходится. Организовать ревизию на всех объектах Управления делами, находящихся под опекой ФСО, не сможет даже лично министр природных ресурсов. Так что Митволю остается только пугать сносом домов обычных граждан.

Другой возможный способ оценки – взять среднее число незаконно застроенных гектаров в тех же «Соснах» или в Петрово-Дальнем и умножить на количество санаториев, домов отдыха, дачных хозяйств, баз снабжения и других объектов УД в Подмосковье. «Сосны», «Бор», «Сенеж», «Снегири», «Спутник», «Десна», «Ватутинки», «Клязьма», «Непецино», «Новые Горки», Рублево-Успенский и Рублево-Звенигородский лечебно-оздоровительные комплексы и так далее. Представить себе, чтобы такой мощный хозяйственник как Пал Палыч Бородин, имея на руках все козыри, упустил хотя бы одну возможность сделать бизнес на подмосковной земле, значит просто не уважать бывшего кремлевского завхоза.

Оба способа оценки по самому скромному счету дают несколько сотен гектаров самой дорогой в России земли. Напомним, что рыночная стоимость одной сотки земли на Рублевке сейчас составляет в среднем 25 тысяч долларов США. То есть речь идет о теневых финансовых потоках объемом в сотни миллионов долларов.

Очень жаль, что в Государственной Думе за все эти годы не нашлось ни одного депутата, который бы сделал элементарный официальный запрос, всего два числа – сколько гектаров было в ведении Управделами в момент назначения Бородина на этот пост, и сразу после его экстренного перевода в госсекретари виртуального российско-белорусского союза. Возможно, все дело в том, что все депутаты, независимо от партийной принадлежности, активно пользовались льготами и бесплатными услугами от Управления делами.

Возможно, нынешний курс на перевод в денежную форму льгот не только для населения, но и для депутатов, и для прокуроров, развяжет этот удушающе тугой узел круговой поруки, который убивает леса ближнего Подмосковья – легкие российской столицы.