Компромат.Ru ^®

Оригинал этого материала
© "Собеседник", 15.09.2004, Фото: "АиФ"

Особенности калмыцкой охоты

Михаил Сердюков

В чем только не обвиняют сегодня главного правителя Республики Калмыкия Кирсана Николаевича Илюмжинова! 

Экономику развалил. Народ довел до сумы – три четверти населения Калмыкии живет за чертой бедности в полном бесправии и беспросветной тоске… А как он шахматной деятельностью увлечен!.. Так, что для решения насущных проблем ни времени, ни тем более денег не остается. Еще говорят, что наркотиками балуется, но это нечасто – с устатку… Зато с инопланетянами пообщался, о чем сам же не без гордости и поведал в одной из московских газет. оказывается, инопланетяне перед важным мероприятием республиканского масштаба подхватили «отца степного народа» прямо за рабочим столом да и переместили на свою «тарелку». Ну, и давай повсюду водить, все показывать, будто на выставке калмыцких сельхоздостижений, где смотреть можно, а вот кушать нельзя: другим смотреть будет не на что. Быстро наскучило степному президенту в космосе: простору, конечно, тоже хватает, только инородная какая-то получается воля, не та, к которой душа лежит… Сразу о земных делах вспомнилось, их ведь тьма несусветная, если честно, а из иллюминатора «тарелки» это особенно хорошо видно. Захотелось президенту в те дела окунуться, поскорее домой!.. Повздыхали инопланетяне – жалко им было с шустрым землянином расставаться, однако желание гостя на «тарелке», как и в калмыцкой юрте, – закон. Отпустили мягко, с прямой доставкой в насиженное президентское кресло, хотя, конечно, могли и покатать еще пару минут... В космосе минуты, тут — вечность... Мало ли что за такое время с родиной приключится: глядишь, и поднялась бы с колен? Но это ведь явное отклонение от главного курса, ставшего по президентскому распоряжению «национальной идеей» маленькой, но гордой степной республики: решили строить этнопланетарный дом «посредством формирования калмыцкого этнопланетарного государства», так чего же в самом начале пути отступать? Если убеждения будем менять, как баранов, что получится?

Да ничего.

За убеждения, понятно, надо бороться.

«Бытовуха» или все-таки «заказуха»?

В Калмыкии не любят громких убийств. Так, чтобы с киллером, выписанным по преступному каталогу, дорогущим оружием иностранного производства, брошенным за дальнейшей ненадобностью рядом с окровавленной жертвой, пылающей виллой или на худой конец иномаркой, изрешеченной пулями из титана. 

В Калмыкии любят, чтобы все происходило «по-тихому» и как можно скромнее. Как случилось, к примеру, недавно с семейством Кисловых, распространителей печатных изданий в Элисте. 

6 августа у Баи и Владимира родилась вторая дочь. Вечером счастливый отец и не менее довольная теща Цаган Дануровна Убушиева собрали гостей и немного отметили радостное событие. Гости разошлись за полночь, хозяева легли спать. В районе трех часов в квартиру Кисловых через балкон проник неизвестный. Володя, по-видимому, проснулся и заметил странного визитера. Но выяснить ничего не успел – точный удар ножом в сердце оборвал его жизнь. Затем убийца зашел в комнату Цаган Дануровны, она спала, и тот хладнокровно перерезал ей горло. В квартире была еще малолетняя девочка – старшая дочь Кисловых. По счастью, она не проснулась, хотя скорее всего шума особого не было, ведь убийца был явно мастером своего дела.

Наутро, когда все открылось, родственники убитых сразу отметили: все ценности – женские украшения из золота и серебра, дорогая шуба, видеотехника остались нетронутыми. Так что версия ограбления, которая сразу выдвинулась следствием, казалось бы, отпадала. Но не все так просто. Сыщики сами себе задали вопрос: а если вор пришел за наличными деньгами — у Кисловых несколько газетных киосков, торгующих периодикой, должна же быть дома какая-то выручка? Ясного ответа пока нет, но версия ограбления остается до сих пор основной. К тому же в квартире были обнаружены следы – от сапог. Ну, кто, как не грабители, ходит в такой обуви сорокаградусным летом на «дело»? На газовой трубе нашлись отпечатки пальцев, но к конкретной личности и эта улика пока не привела.

Следствие, разумеется, в тупике. 

Хотя можно было бы взять как минимум за основу и еще одну версию. Дело в том, что незадолго до этого Владимир Кислов привез из Москвы тысячу экземпляров популярного журнала «Компромат.Ru» №24/2004, номер которого был полностью посвящен многогранной деятельности президента РК Кирсана Илюмжинова. На обложке красовался портрет современного хана в фуражке, а на 60 страницах подробно расписывались главные «подвиги» и «достижения» калмыцкого правителя и его не менее активного окружения. (Кое-что об этом рассказывал и «Собеседник»: №№ 17, 31, 32 с.г.) Конечно, будь то какой-нибудь глянец о «настоящих мужчинах» с пространными рассуждениями калмыцкого лидера, например, об астрале, да хотя б «Огонек» на худой конец — никто бы и слова не проронил в адрес распространителей. А тут «Компромат.Ru», и поэтому были слова… К киоскам подходили странные люди и требовали прекратить продажу «порочного издания» — по-хорошему. Но прекращать очень скоро стало просто нечего: журнал разошелся на удивление быстро. Читатели, которым не достался номер с «родным президентом», просили по возможности допечатать и подвезти. И Кислов уже было собрался в Москву – за новой порцией «Компромата». Но вот жена родила, он и задержался немного… Как выяснилось – навсегда. 

«Крышевание» как любимый прием

По странному стечению обстоятельств в Калмыкии эпохи правления Илюмжинова это уже далеко не первый случай, когда зверская расправа настигает людей, в той или иной степени досадивших непотопляемому внуку двоюродного деда Кирсана —комиссара из Первой конной армии Буденного. Несмотря на свою дипломатическую маску приветливости, Кирсан Николаевич в полной мере унаследовал звериную жестокость всадников революции. Видят это, конечно, немногие, но на то он и отличник МГИМО, превосходно овладевший главными навыками дипломата — в его арсенале немало эффективных приемов, позволяющих прикрывать истинные намерения и уж тем более не обнажать свою сущность. 

Илюмжинов – 100% продукт переходного времени, когда деньги сами шли в руки. Нужно было только немного пошевелить мозгами и вовремя подставить мешки за денежной макулатурой. Хитер, изворотлив, коммуникабелен — такие и рванули вперед.

Учиться в МГИМО начал в советское время — после школы, завода, армии — все, как положено для человека, рассчитывающего в те времена на высокий взлет. Когда началась перестройка, Кирсан сразу понял, куда ветер подул. И рванул в капитализм, не смущаясь его акульей пасти — так тогда изображали противный строй в социалистических газетах. Прямо в общежитии МГИМО на улице Дмитрия Ульянова, 5 он открыл свой первый кооператив. Для черной работы привлек вьетнамцев – они почему-то сразу его полюбили. Вскоре все общежитие превратилось в сплошной ларек по продаже шмоток. А охранниками Кирсан нанял южан. Так начались его связи с «горячими горцами», вернее, с некоторыми наиболее криминально настроенными их московскими представителями. «Крышевание» – их изобретение и сразу полюбившийся будущему «отцу степного народа» прием добывания денег. Илюмжинов неоднократно был свидетелем того, как решаются проблемы обострившихся взаимоотношений в этой среде, и, разумеется, мотал на ус. Время легких денег – это и пора жестоких расправ с конкурентами или просто теми, кто неловко вставал на пути. В этой среде Илюмжинов и сформировался, оперился, освоил новые правила выживания.

Болезнь загнали поглубже

На предпоследнем курсе в гостинице «Пекин» его задержали с наркотиками, также выяснилось, что будущий дипломат – завсегдатай игорных притонов. Компартия тогда еще была в силе и, понятно, подобного «отступления от норм», а по сути, предательства простить заместителю секретаря парткома по идеологии не могла. Кирсана быстренько вышибли из партии, а заодно и самого престижного в стране института. Вот тогда-то и пригодилась ему безотказная смесь: изворотливый ум, непревзойденное умение в экстремальной ситуации быстро накидывать на себя шкуру самой кроткой невинной овечки, способность, в меру покаявшись, перебросить основную тяжесть вины на других. 

Для заступничества были привлечены достойные люди, ряд партийных и государственных деятелей. Результат превзошел ожидания: отщепенцу позволили осознать свои ошибки, остепениться, продолжить учебу и получить заветный диплом. Правда, в партии так и не восстановили. Чуть позже оказалось, что это даже к лучшему: для дальнейшей «демократической» карьеры. Политические приоритеты прежде всего!.. Дело с наркотиками быстро замяли, а то, что парень так и не сумел избавиться до конца от кокаиновой зависимости и, уже будучи президентом – по данным правозащитного центра Калмыкии – неоднократно лечился в зарубежных клиниках, но, увы, без особых успехов, это теперь никого не волнует. Демократия: от чего хочет, от того пусть и лечится... Выбор свободного человека. Опасную болезнь загнали подальше, поглубже, никто не видит, и ладно. Главное – был бы достойный фасад. А фасад Илюмжинова всем известен — неизменная чарующая улыбка.

Уроки Саддама Хусейна

Иные считают, что вся беда именно в этой доверительной, обескураживающей неискушенного человека улыбке. Уж слишком многих, как выясняется, способна она ввести в заблуждение. Жаль, неведомо им, каким фанатичным пламенем блещут глаза калмыцкого лидера, стоит Кирсану Николаевичу заговорить о своем давнем товарище Саддаме Хусейне. По свидетельству очевидцев из ближайшего окружения Илюмжинова, с особым восхищением он любит рассказывать о том, как бывший иракский диктатор расправился со своей оппозицией. По приказу Хусейна были вырезаны несколько десятков тысяч человек, после чего на долгие годы в стране воцарилось гробовое спокойствие. Хусейн, принимая Илюмжинова в Ираке, всегда отдавал ему особое уважение. Кирсан Николаевич даже хвастался: мол, если российский посол жил в обычной гостинице, то Кирсану, когда он гостил у Саддама Хусейна, выделялся один из роскошных дворцов. По улицам иракских городов он всегда ездил в сопровождении почетного кортежа. Вел многочасовые беседы как с самим диктатором, так и с его сыном Удаем, с которым они вообще побратались и стали «навек» кунаками. Рассказывая об этом, Илюмжинов несколько раз с воодушевлением повторял «гениальную» мысль о том, что иногда просто необходимо принести в жертву каких-то несколько десятков тысяч людей, чтобы обеспечить гарантированное спокойствие миллионам. 

Хусейн, по-видимому, нравственный урод. Но ведь и Кирсан Николаевич туда же! И вроде бы как не понимает, в чем заключается главное лукавство такого сорта правителей: о спокойствии не миллионов людей, а собственного режима, зацементированного кровью своих же людей, они беспокоятся в первую очередь. 

Саддама Хусейна скоро будут судить. Его калмыцкого друга, по-видимому, не так скоро. Потому как в стране криминальной демократии Кирсан Илюмжинов — сыр в сливочном масле. Что бы ни вытворял счастливый выдвиженец перестройки, какие бы комиссии с самыми бескомпромиссными намерениями ни проверяли его хозяйство, ничего криминального обнаружить не могут. Хоть тресни, как ни крути – ну, буквально все в разваливающейся на глазах Калмыкии идет, оказывается, «по закону». Кустарные мини-заводы перерабатывают нефть «неизвестного происхождения» — читайте ворованную. Ну и что, вот документы: можно! Печати — любые, лицензии – на все что угодно. Указы, постановления… Например, такой известный указ президента РК – от 2.02.1998 года за № 11, суть которого сводится к тому, что половину добываемой нефти промышленники обязаны отдавать на нужды правительства. Кстати, согласно «Степному уложению» — основному закону Республики Калмыкия, «великий хан Кирсан» сам же это правительство и возглавляет. По совместительству с президентством в регионе и даже ФИДЕ. Никому не доверяет. Потому как искренне полагает, что местный народ не дорос еще до столь серьезного дела: делить чужие деньги. 

Люди в лампасах и просто строгих костюмах – суровые, грозные – наведываются сюда часто, смотрят на те же печати, вертят в руках те же лицензии, сопят… После обеда, понятно, становятся чуть добрее. Ну, а уж после ужина с браконьерской икрой – другой в Калмыкии просто нет – всякий проверяющий убежден в наглой клевете московских газет и журналов – свои-то давно уже здесь успокоены. И невдомек высокопоставленным московским визитерам, что подарки президента Калмыкии и ФИДЕ, сделанные по-свойски, приобретены на деньги, отобранные у народа по-хански. 

«За деньги кого угодно зарежу!»

Замечательный президент – Кирсан! А то, что некоторые плохо живут, так и в Москве есть такие. Конечно, не 75%, ну, так на то свои обстоятельства: степь же кругом, полупустыня – какая тут может быть жизнь вообще?!

Но жизнь все-таки есть. А значит, и смерть где-то рядом – они ведь как нитка с иголкой. На что, собственно, жаловаться, да и кому?

Невероятное стечение обстоятельств, как и шахид в разорвавшемся самолете без признаков взрывчатого вещества – все практически недоказуемо!

И тем особенно страшно. 

За неделю до «бытового» убийства в семье распространителей печати — заметим, федеральной — в Элисте случилось еще одно, по мнению здешнего прокурора Сергея Хлопушина, «не менее бытовое» происшествие. Вечером в дверь квартиры профессора Калмыцкого государственного университета Юлия Очировича Оглаева постучал неизвестный мужчина. Естественно, был он с ножом, который, едва ему приоткрыли дверь, тут же без лишних слов употребил по бандитскому назначению. Когда профессор потерял сознание и рухнул на пол прихожей, убийца спокойно проследовал в комнату, где набросился на супругу ученого, которая моложе мужа. Конечно, женщина пыталась оказать сопротивление, даже кричать, но быстро умолкла. Удовлетворенный убийца победным взором окинул место побоища и отправился в ванную – мыть руки. Из залитой кровью квартиры несчастных он не взял ничего, потому как имел на то свои причины. Оказывается, когда-то этот человек ухаживал за женой профессора, но безрезультатно. И вот «вдруг» прежние чувства вспыхнули вновь, и он решил поквитаться с обидчиками… 

Такова версия местного следствия, обожающего списывать все преступления на «бытовуху». А вот мнение человека из Элисты, имя которого я не могу называть в газете — иначе завтра же с ним непременно что-то подобное произойдет на той же самой «бытовой» почве: «Любопытная деталь: незадолго до нападения горе-ревнивец хвастал во дворе, что у него скоро появятся «приличные деньги» и он наконец «заживет по-человечески». 

В Калмыкии, как известно, деньги с неба на головы людям не падают. Тем более таким, как этот Отелло, готовым душить Дездемону – за деньги. Ясно, что любовь тут совсем ни при чем. Непонятно другое: почему правоохранительным органам республики решительно не под силу выяснить, кто столь щедро в Калмыкии финансирует инциденты на «бытовой» почве? Кто их столь мастерски организует? Тем более что все по тому же пресловутому «стечению обстоятельств» это чаще всего касается людей, либо открыто критикующих правителя Илюмжинова – профессор Оглаев известный общественный деятель, один из лидеров местной оппозиции, либо просто не согласных с политикой, направленной на обнищание и явное оболванивание собственного народа – семья Кисловых и многие другие.

Невероятное чудо случилось – супруги Оглаевы выжили! Правда, их состояние до сих пор очень серьезно, но смерть на этот раз отступила. Обывателям интересно, а чем подобная «бытовуха» закончится для них в следующий раз, ведь профессор, как выяснилось, придя в сознание, первым делом заявил, что он не намерен сдаваться и не боится Кирсана. 

В свое время в подобных обстоятельствах удалось выжить и другому калмыцкому оппозиционеру – юристу Борису Анжаеву. К нему домой по-свойски зашли «на огонек» два уголовника и молча искромсали все тело отверткой.

Тоже случайная жертва?

Имеющий глаза и уши прекрасно понимает: все эти люди – жертвы совсем не случайные. И об этом известно в Калмыкии всем, даже детям.

Правоохранительным органам, полагаю, тоже все предельно понятно.

Но самых больших знатоков из этих самых органов здесь также беспощадно уничтожают, будь они хотя бы и офицерами ФСБ. 

Помощники готовы на все…

Бесспорно, в этом же кровавом ряду преступлений стоит и нашумевшее в свое время убийство известной противницы «кирсановщины» редактора местной газеты «Советская Калмыкия сегодня» Ларисы Юдиной. Она много писала о финансовых махинациях в «свободной республике», подчеркивая, что за каждой из них неизменной черной тенью стоит улыбчивый президент. Последней каплей, переполнившей чашу терпения калмыцкого хана, по-видимому, стало расследование Юдиной бурной деятельности агентства АРИС (Агентство развития и сотрудничества при президенте Калмыкии). Там аккумулировались в том числе и бюджетные средства, а как уж они использовались – одному Илюмжинову и было известно. Юдина попыталась раскрыть и эту непостижимую тайну, наивно полагая, что, как только сведения о явных злоупотреблениях дойдут до Москвы, справедливость восторжествует и на ее родной калмыцкой земле. Откуда ей было знать, что сие вершится не без участия тех же московских чиновников, которые всегда были и есть нерушимый фундамент изощренного казнокрада. 

Юдину убили уголовники Владимир Шануков и Сергей Васькин. Последний (друг детства президента республики, когда-то служил в милиции, а после отсидки за убитых по пьянке подростков – сбил на машине из президентского гаража) являлся советником «отца степного народа» по правовым вопросам. Понятно, чего Васькин мог насоветовать? В каких только кабинетах Илюмжинов не клялся потом, что ни о чем подобном никакого Васькина не просил… И все ему очень дружно поверили. И до сих пор не желают «бередить прошлое», хотя срока давности за подобное преступление просто не существует… Впрочем, президент ведь действительно мог ни о чем таком никого не просить, просто нахмурить свое ханское чело и тем самым выразить своей свите по поводу той же Юдиной явное неудовольствие. Дальше, как говорится, дело техники. Уголовники — а друг Васькин был из этой среды – подобные флюиды ловят на лету. 7 июня 1998 года под предлогом «интересного материала» подонки заманили доверчивую журналистку к себе на квартиру, где стали бить железной ножкой от табурета, душить, колоть ножом. Труп завернули в полиэтилен, отвезли на окраину Элисты и бросили в пруд. А затем отправились в гараж Васькина, который, кстати, находился на территории республиканской прокуратуры, там и обмыли удачный «бытовичок». 

Полагаю, что механизм устранения неугодных в Калмыкии все годы правления Илюмжинова в принципе не менялся. 

Васькин теперь, конечно, сидит. Однако и без него, как подтверждают ежедневные сводки происшествий по Калмыкии, у президента хватает нужных советников и помощников. Ради калмыцкого хана они готовы на все. Иных он просто не держит.

Закономерные случайности

Что же касается случайностей, то, по-моему, в Калмыкии все они давно уже переросли в жесткую закономерность. Правоохранительным органам федерального предназначения давно пора бы обратить на это самое пристальное внимание и не поручать в очередной раз «местным товарищам» разбираться с самими собой, а заняться расследованием степной «бытовухи» наконец-то профессионально, без оглядок на «первых лиц» республики. Те в свое удовольствие учатся у Саддама Хусейна, а людям потом в собственной стране жить не хочется. 

Вот беда.

Несчастна страна, где убийства людей перестают удивлять сограждан. Даже страх куда-то уходит, уступая место отупляющей, как теплое пиво, безнадежной апатии: ну, не меня, моих родственников, близких – и ладно. Завтра нападут на меня – тоже ладно. Может, еще отобьюсь или в больнице с того света поднимут, а нет – так судьба. От нее, как известно, бежать бесполезно.