Компромат.Ru ®

Читают с 1999 года

Весь сор в одной избе

Библиотека компромата

Татьяна Толстая о слабоумии главного редактора "Консерватора" Вячеслава Лейбмана

Оригинал этого материала
© "Эхо Москвы", 07.02.2003, Фото: "Компания"

В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" писательница Татьяна Толстая, бывший председатель редакционного совета газеты "Консерватор".

Эфир ведет Александр Климов

Издатель, он же главный редактор "Консерватора" Вячеслав Лейбман

А. КЛИМОВ – Наш гость - писательница Татьяна Толстая, бывший председатель редакционного совета газеты "Консерватор". Газета-то как раз со вчерашнего дня и перестала выходить, а еще буквально в августе вы же были в эфире у Матвея Ганапольского и говорили о газете "Консерватор". Вдруг газета перестает выходить, что случилось?

Т. ТОЛСТАЯ - Она утонула, как сейчас принято говорить.

А. КЛИМОВ – В чем?

Т. ТОЛСТАЯ - В слабоумии издателя, он же ныне главный редактор. Я давно уже не являюсь председателем так называемого редакционного совета, с ноября, и такой ненормально короткий срок существования - с 1 сентября по ноябрь, это уже даже выкидыш медицинский. Дело в том, что газета была задумана как проект, как некий проект, который пробует занять свое место на медийном рынке, свою нишу, нишу сложную, не вполне обычную, то есть консервативная газета, которая должна, помимо всего прочего, развивать и утверждать понятие консерватизма. Обсуждать его… Что говорить о том, что затевалось, если уже через полтора месяца выяснилось, что это такая фантазия у издателя. Он не очень понимает, ни что такое консерватизм, ни что такое газета, ни что такое долгосрочные проекты. Вроде бы он давал понять публично в эфире, что проект рассчитан минимум на пять лет, на пятом году газета выйдет в ноль в финансовом отношении, через полтора месяца уже будто бы ни на что нет денег. В общем, легкомыслие.

А. КЛИМОВ – Но ведь господин Лейбман не скрывал, что он небольшой специалист в газетном деле, для того и был создан редакционный совет, чтобы оказывать консультационные услуги. Прислушивался он к вашему мнению?

Т. ТОЛСТАЯ - Вы знаете – нет. То есть он выслушивал его, и через 5 минут задавал все те же вопросы. Он опять получал ответы и через 5 минут задавал все те же вопросы. На следующий день ничего не помнил.

А. КЛИМОВ – И тогда Татьяна Толстая…

Т. ТОЛСТАЯ - Вместе с другими членами редакционного совета, который, в конце концов, так и не создался… Мы, три человека, консультировали издателя, редакционный совет, который был задуман, он даже не успел родиться. Там, по сути дела, ничего не могло быть сделано, потому что работа тормозилась каждые 5 минут. Там понимаете, это все была такая воздушная вата, там, по-видимому, ничего не было даже в плане намерений. То есть издатель чего-то хотел, не мог объяснить – чего.

А. КЛИМОВ – Идеологии не было.

Т. ТОЛСТАЯ - Там не было ни идеологии, ни финансовой готовности, ни даже замысла выпускать какую-то "газету влияния", о чем он говорил. Почему я так говорю даже с некоторым заиканием, потому что стоит ли употреблять большие слова, если за ними не стояло ровным счетом ничего? Ощущение такое, что вас приглашают на ужин, вы приходите на ужин и вам говорят – вот тут у меня мясо жареное, вот тут картошечка вареная, вот тут салаты, а вы смотрите – да нет там ни салатов, ни картошечки, там лежат бумажки с плохо написанными названиями этих продуктов, а потом еще хозяин так дунет и бумажка улетит. Я впервые встречаю такой редкий мозг, который я имела возможность наблюдать у Вячеслава Александровича Лейбмана, носитель которого не понимает значения слов и не понимает, что за каждым словом стоит какое-то понятие. Редкий случай в моей практике.

А. КЛИМОВ - И все-таки, и тогда Татьяна Толстая и еще ряд сотрудников…

Т. ТОЛСТАЯ - Повернулись и ушли. Прекратили консультировать ватное облако.

А. КЛИМОВ – И сейчас такого органа, как редакционный совет, некоторые время уже нет?

Т. ТОЛСТАЯ - С ноября я не имею никакого отношения к этой газете, но почему я хочу бросить ком глины в этот гроб, потому что мое имя постоянно к ней привязывают. Видимо, один раз связавшись с каким-то понятием, ты от него отвязаться не можешь. Газета прекратила свое существование, наверное, уже с четвертой редакции. Причем четвертым главным редактором себя назначил сам Вячеслав Александрович Лейбман, то есть издатель и редактор в одном лице. Он и как издатель себя не смог показать, и как главный редактор тем более. Последняя команда, насколько я знаю, существовала там месяц, ровно месяц, под начальством самого Вячеслава Александровича. Он их нанимал на сутки, выгнал, узнав, что эти люди называют себя фашистами. Это отдельный сюжет, крайне малоприятный, потому что это порочит нашу идею консерватизма и идею брэнда консерватизма газеты "Консерватор". Нанял людей на сутки, уволил, снова нанял и сел над ними в этот теремок медведем. Теремок лопнул, развалился. [...]

А. КЛИМОВ – Татьяна Толстая, писательница, бывший председатель редакционного совета газеты "Консерватор", в которую каким-то образом затесались люди, провозгласившие себя фашистами. Меня этот момент заинтересовал.

Т. ТОЛСТАЯ - У нас сейчас имеется некоторое количество, скажем так, журналистов, которым нравится себя называть фашистами. Сейчас люди, объявившие, что есть идеология фашизма, до последнего момента, до вчерашнего занимали высокие посты в этой маленькой, снова новорожденной газете "Консерватор". Она накрылась вместе с ними.

А. КЛИМОВ - Интересно, куда смотрела прокуратура.

Т. ТОЛСТАЯ - Не запрещено называть себя каким бы то ни было именем.

А. КЛИМОВ – У нас фашистская идеология, по-моему, запрещена.

Т. ТОЛСТАЯ – Ну, если человеку нравится себя называть фашистом, то, по-моему, это дело не прокуратуры.

А. КЛИМОВ – Что стало с теми людьми, с авторами, которые работали на эту газету, и не только авторы, технические работники, получали ли они зарплату, их дальнейшая судьба?

Т. ТОЛСТАЯ - Насколько я знаю, нет. Вопрос как бы не ко мне, потому что я ни к редакции, ни к технической части этой газеты никогда не имела никакого отношения. Насколько я знаю, там очень много знакомых мне людей публиковалось, они не получили свои гонорары, не получили свои зарплаты и, судя по всему, вряд ли получат. Потому что, начиная с октября, идет такая чехарда с деньгами, техническая задержка, сейчас не дадим – потом. Через неделю опять техническая задержка, сейчас денег не дадим, дадим потом. И это само по себе омерзительно, потому что, как говорится, у кого нет денег, не ходят с дамами, как писал Зощенко. Но омерзительно не просто, потому что журналистов кинули, им не привыкать, а омерзительно для меня то, что, взявшись за такой серьезный проект, это исключительно серьезный проект сам по себе, он еще когда-то где-нибудь воскреснет, только название уже… брэнд запачкан… Взявшись за такое серьезное дело, как русский консерватизм, немедленно набежать и затоптать его с одной стороны фашистскими высказываниями, фашистской идеологией, с другой стороны совершенно бессовестным отношением к работникам, к людям, которые трудятся и чей труд должен быть оплачен… Вот все, что это связано с этой газетой и то, что тем самым это бросает тень и на мое доброе имя, все это вполне омерзительно, поэтому мне бы хотелось от этого дистанцироваться. Я думаю, что этот день похорон очень подходящая дата для того, чтобы от этой газеты дистанцироваться. Как вы понимаете, у наших граждан всегда в голове естественная путаница, кто, что, где, когда, кому, у кого, какую шубу украл, но мне бы хотелось официально заявить, что я к этому проекту отношения не имею, не имею давно и иметь не хочу.

А. КЛИМОВ – У вас есть ощущение, что вы совершили ошибку, ввязавшись в это дело?

Т. ТОЛСТАЯ - Изначально – да, конечно.

А. КЛИМОВ – И чем вы прельстились изначально - самой идеей консерватизма, не разглядев конкретных людей, кто за этим стоит?

Т. ТОЛСТАЯ - Не совсем так. Никакой идеи консерватизма изначально не было. Когда Вячеслав Лейбман предложил делать солидную газету, газету влияния и пригласил меня и моих друзей для консультирования, то мы ему предложили развивать это направление, и он нам сказал, что это прекрасно, что он понимает, как и прочие его слова, все это был пустой звук. Ошибку мы совершили в том, что мы человека безответственного приняли за человека хоть как-то ответственного. Мы спутали безответственность и наивность. Понимаете, наивным и неопытным имеет право быть всякий, ведь он не имел отношения к издательскому делу, и тут он не врал, но степень я бы сказала, слабоумия этого человека все-таки превышает все то, что я когда-либо встречала. И ошибка была – не отвести его к врачу изначально.

А. КЛИМОВ – Галина обращает внимание на еще одну группу людей, пострадавшую из-за закрытия этого проекта. "Кто вернет деньги тем, кто подписался на газету?" И вообще, была ли уже подписка или только розница?

Т. ТОЛСТАЯ - Чего не знаю, того не знаю. По-моему, не было и розницы. Я думаю, что по вопросам вернуть деньги надо обращаться все к тому же Вячеславу Александровичу, там уже большая очередь стоит из неоплаченных авторов, неоплаченных сотрудников редакции.

А. КЛИМОВ – Есть повод для судебных исков и будут ли этим заниматься бывшие авторы?

Т. ТОЛСТАЯ - Если захотят, я не знаю, я бы посоветовала. Я считаю, что всякое дело желательно решать судом, потому что конфликт между работодателем и работником лучше решать через суд, потому что в противном случае - это мордобои, это драка в Думе, самосуд.

А. КЛИМОВ – Елена – "Сколько отрицательных эпитетов в адрес человека, который отсутствует в настоящий момент. Производит очень негативное впечатление, было бы лучше, если бы он мог ответить и разъяснить". Принимается, Елена, не в наших правилах не предоставлять эфир другой стороне. Интересно, на самом деле, было бы послушать, что скажет бывший главный редактор бывшей газеты.

Т. ТОЛСТАЯ - Если она закрылась, то он бывший. Безусловно, было бы интересно, но просто нельзя было бы верить ни одному слову. Вы можете с удовольствием послушать этот шум ветра.

А. КЛИМОВ - Был же он в том же эфире у Матвея Ганапольского. Что касается розницы, опта и подписки. Во всяком случае, мы регулярно получали газету "Консерватор". Служба, которая занимается обзором прессы.

Т. ТОЛСТАЯ - Она существовала в каком-то количестве экземпляров.

А. КЛИМОВ – Я смотрю вопросы. "Зачем же он купил и разгромил такую замечательную "Общую газету" Яковлева?". Николай Иванович спрашивает.

Т. ТОЛСТАЯ - Он купил, это не значит, что он разгромил. Эти вопросы продажи и покупки какого-то брэнда, все происходило до того, как он просил консультировать его. У него была такая идея, она зародилась давно, он купил "Общую газету" они там как-то разбирались с Егором Яковлевым и потом, когда он приобрел, а может быть, и не приобрел, теперь уже ничему нельзя верить, здание, типографские какие-то механизмы, он решил создавать новую газету, не прежнюю. То есть его задача была просто не продолжать "Общую газету" Егора Яковлева. Он долго решал, какой она будет выглядеть, но он не хотел ее продолжения.

А. КЛИМОВ – Алла пишет Татьяне Толстой – "Почему бы СПС не сделать свою газету массовой, или учредить другую газету большим тиражом, а "Правое дело" оставить партийной газетой".

Т. ТОЛСТАЯ - Я к СПС отношения не имею. Почему бы нет, действительно.

А. КЛИМОВ - Будем считать, что мы с этой стороной вопроса разобрались, с газетой "Консерватор", что Татьяна Толстая не имеет никакого отношения к этому брэнду, а газета сама по себе уже не выходит со вчерашнего дня.

Т. ТОЛСТАЯ - Видимо, так. Я сама узнала, как говорится, о смерти дорогой покойницы из средств массовой информации.

А. КЛИМОВ – Ну и перекрестились, наверное, судя по вашему тону. Или жалко?

Т. ТОЛСТАЯ - Жалко идею, но ее давно жалко. Я бы сказала, что в данном случае я не перекрестилась, потому что здесь только может осиновый кол чему-то помочь.[...]

 


Compromat.Ru ® — зарегистрированный товарный знак. Св. №319929. 18+. info@compromat.ru