"ГУП «Московское кино» используется для банкротства городских кинотеатров, с целью передела собственности в сфере кинематографии"
Оригинал
этого материала
© "Газета
журналистских расследований Дело №", #10,
апрель 2005
«Мебельные салоны – памятник мудрости нашего зрителя»
Дарья Савина
Сегодня в Москве можно найти огромное количество самых разных кинозалов. Прибыльный бизнес настолько увлек наших предпринимателей, что иногда кажется, завернешь за угол, а там – очередной кинотеатр, призывно сияющий неоновыми огнями. Большинство москвичей стремится удовлетворить свою потребность в приобщении к великому искусству в современных мультиплексах. А как же обстоят дела в наших родных старых, построенных еще в советские
времена «орленках», «ташкентах», «ашхабадах» и «искрах»? Кто смотрит кино в них? И можно ли говорить о возрождении российского кинематографа, учитывая такой бум развития киноотрасли? Эти и другие вопросы мы задали председателю фонда «Столичный кинематографист» Александру Челищеву.
– Александр Евгеньевич, как сегодня складывается ситуация в российском кинопрокате?
– Ситуация очень непростая. Во-первых, для регулирования деятельности всей киноотрасли необходим федеральный закон, четко регламентирующий все принципы ее функционирования и определяющий статус субъектов на рынке кинопроката. В настоящий момент у нас даже нигде не установлено, что такое кино, кинопрокат. Во-вторых, во всем мире, и даже у нас при советской власти, прокат и показ были разными видами экономической деятельности. Их ни в коем случае нельзя сливать в единое целое, а именно это у нас сейчас и происходит.
Производитель и реализатор должен быть разъединен, потому что иначе будет монополия, а это пагубно отразится на кинопроизводстве. Эти вопросы необходимо решать только на законодательном уровне. В 1999 году мною был внесен проект подобного закона на рассмотрение в Мосгордуму, однако никакого решения до сих пор не принято.
Я предлагал дать такое определение кинотеатрам: «кинотеатр – это часть производства». Это потом он – храм культуры, а сначала – только часть производства. Если рассматривать фильм как товар, то он должен быть не только затратным, но и возвратным. И вот в этой области государство должно регулировать отношения. Как, например, в Германии, закон един для всех, но налогообложение
дифференцировано. То есть, если кинотеатр показывает в основном импортные фильмы, то и налоги он платит больше. Таким образом реализуется разумная протекционистская политика. Суть предложенного мною закона заключалась в том, что если мы говорим только об экономической составляющей кинопроизводства, то необходимо четко определить, какие предприятия на этом рынке работают, их место и роль. И тогда мы придем к тому, что фильм – это товар, а у товара должен быть жизненный цикл, некая цепочка «фильм–деньги–фильм».
Если принять такой закон, то у нас будет возможность создать экономические предпосылки для организации работы всех субъектов рынка. А вот дальнейшее развитие нашего кино будет зависеть только от зрителя, будет ли он смотреть отечественное кино или предпочтет ему западные фильмы. Конечно, не последнюю роль в этом должны сыграть наши кинематографисты, снимающие достойные внимания зрителя фильмы.
– В чем, на ваш взгляд, опасность западной кинопродукции, поступающей на наш рынок?
– Сегодня многие успешные фирмы – «Каро», «Империя кино» и другие – являются официальными дистрибьюторами компаний «Уорнер Бразерс», «Коламбия Пикчерс» и других. Они стараются не пустить наши фильмы на экраны кинотеатров. Поэтому мы не должны допустить превращения нашего кинематографа в сырьевой придаток Голливуда. Кстати, то, что производят в Голливуде, не окупается в Америке, поэтому они стараются получить как можно больше прибыли на внешних рынках. В недавнем прошлом нас заваливали низкопробной американской продукцией, предоставляя некоторые копии бесплатно. Таким образом нас старались приучить к западному кино. И действительно, стали появляться мысли, а зачем нам возрождать свой кинематограф, когда американцы способны полностью насытить российский рынок? Вот сейчас мы пожинаем плоды. Однако, по-моему, замещение импортной продукции качественным отечественным кино все равно произойдет. Вопрос в том, чтобы, пока этого не произошло, не отдать в чужие руки, не перепрофилировать, кинотеатры.
– Почему многие кинотеатры, финансирующиеся из городского бюджета, сегодня не приносят никакого дохода? О них забыли, или модернизация ветхих кинозалов, находящихся в спальных районах, невыгодна?
– Экономика кинотеатров принципиально отличается от любой другой. Недавно в Мосгордуме задавался вопрос, почему огромное количество театров, финансируемых из бюджета, прекрасно работает, а кинотеатры нет? Высказывалось много мнений, но единого не было. Я считаю, что определяющее слово для экономики кинотеатров – тираж. Главная опасность – балансировать между коммерциализацией и бедностью. Как только приходит коммерция, уходит культурное начало. А кино лишено этого недостатка, оно может нести социокультурную функцию и быть коммерчески прибыльным. Потому что кино достаточно произвести один раз, а потом тиражировать. И оно будет приносить доход! Получается, что развитие киноэкономики для нашего города должно быть одним из приоритетных направлений, потому что, вкладывая деньги в спекулятивный (то есть, торговый) сектор, мы можем огромное количество денег извлекать.
Развивать и совершенствовать кинобизнес необходимо. Вопрос в другом, кому это выгодно? Станут ли кинотеатры частными, такими, как «Каро» и «Империя кино», или государство возьмет их под свой контроль?
– То есть создание ГУП «Московское кино» вы считаете верным шагом?
– Ситуация с ГУП «Московское кино» сложная. Я стоял у истоков разработки знаменитого Постановления № 70-ПП «О первоочередных мерах по воссозданию московского кинематографа как отрасли городского хозяйства», и создавалось оно действительно с благими целями. Другое дело, что потом из этого получилось.
– Как изначально планировалось наладить работу столичного кинематографа?
– Очень просто. Составляющими киноэкономики являются: копия, право на фильм и экранное время. Так вот, кинотеатр должен торговать только экранным временем, то есть, директору все равно, кто привез фильм. А городская власть должна была занять господствующие высоты на рынке не кинопоказа, а кинопроката, чтобы иметь возможность планировать репертуар. Тот, кто имеет возможность планировать репертуар, получает всю прибыль. В этом и была цель. По постановлению, планировалось создать дочерние предприятия для того, чтобы стать независимыми от Департамента имущества, в таком случае право учредительства передавалось создаваемому предприятию. То есть, ГУП «Московское кино» должно было быть соучредителем, при этом каждое предприятие имело статус юридического лица. Дело в том, что учредителем можно быть по двум признакам: недвижимому и движимому имуществу. Вот по движимому (отраслевому) и предполагался учредитель.
Кроме того, предполагалось выделить кинотеатрам беспроцентный кредит. По сути, должен был быть создан хозяйствующий субъект, который бы успешно функционировал, пользуясь всеми льготами (кинотеатры освобождены от налога на землю, от НДС), и при этом возвращал кредит государству. Вот такая простая схема.
– Как вы сейчас прокомментируете ситуацию с Москино?
– Все то, что происходит, вообще недопустимо. Ни о каком законном присоединении кинотеатров речь не идет. Начать надо с того, что Постановление № 691, по которому присоединяются кинотеатры, само по себе незаконно. Дело в том, что когда подписывалось это постановление, был подменен список кинотеатров. Изначально их было 27, а потом, оказалось, что присоединить должны уже 53. Все выяснилось на слушаниях в Мосгордуме 20 сентября 2002 года, на котором Председатель Комиссии по культуре МГД Евгений Герасимов поднял вопрос, откуда взялось то, что даже не обсуждали? У меня есть стенограмма заседания, из которой понятно, что подлог действительно был. Состоявшиеся потом в Мосгордуме слушания подтвердили данный факт, и комиссия вынесла решение обратить внимание на недопустимые расхождения утвержденного постановления и проекта, рассмотренного на заседании Правительства Москвы.
С уверенностью можно говорить о том, что это приложение появилось с вполне определенной целью – лишить присоединенные кинотеатры статуса юридического лица. Таким образом, ГУП «Московское кино» становится правообладателем и правопреемником имущества кинотеатров. Кроме того, Москино – экономически несостоятельная и убыточная структура, что подтверждено протоколом совещания у первого заместителя мэра Москвы Ю. Росляка.
А в предписании Антимонопольного комитета говорится о том, что: «в результате данного присоединения создается хозяйствующий субъект, целью которого может являться создание централизованной системы по сдаче помещений в аренду».
Вывод: ГУП «Московское кино» используется для банкротства городских кинотеатров, с целью передела собственности в сфере кинематографии. Получается, что город не участвует в формировании рынка кинопоказа и кинопроката. Так зачем городу нужна такая организация?!
– Как же такая организация, которая незаконно захватывает кинотеатры, до сих пор существует?
– У нас много чего существует. Я могу привести массу примеров того, как разворовываются предприятия, и ничего! Хотя деятельностью Москино уже заинтересовались многие контролирующие органы. Есть, например, результаты проверок Контрольно-счетной палаты, как я уже говорил, предписание Антимонопольного комитета и других организаций. Возбуждены уголовные дела по кинотеатрам «Волгоград» и «Улан-Батор», где фигурирует ГУП «Московское кино». Директора «Риги», «Таджикистана» отстаивают свои права в суде.
Каждое предприятие должно действовать в пределах своей компетенции. А госпожа Пендраковская своих прав не знает. Существует определенная процедура реорганизации или смены собственника (называется «контрактное закрепление имущества»), нарушение которой делает любую сделку юридически ничтожной. Поэтому главенствовать должен над всем закон, а не воля отдельного человека.
– Там, где кино уже давно не показывают, до сих пор процветает торговля. Как вы относитесь к подобному способу получения прибыли от кинотеатров?
На самом деле, там больше разговоров, чем прибыли. Это аренда, а за нее больших денег не получишь. Это с точки зрения непосвященного человека кино не показывают, потому что торговать мебелью выгодно. Совсем наоборот! Никто по собственной воле не поменяет кинопоказ на мебельный или любой другой салон. Ведь в торговле все так сложно, неизвестно, продадут – не продадут. А с кино намного проще – зашли, погасили свет, вышли, – а деньги остались. Более того, у меня есть данные по кинотеатрам за 1993–1994 годы. Так вот, для того, чтобы кинотеатр был рентабельным, достаточно на 10% заполнить зал!
Кино не показывали не потому, что были мебельные салоны, а мебельные салоны появились потому, что кино не было. Вообще, мебельные салоны – это памятник мудрости нашего зрителя. Кинематографисты должны благодарить наш народ, который, проявив мудрость, не стал смотреть американский ширпотреб и ушел из кинотеатров. Продолжая массово ходить на голливудские фильмы, публика бы привыкла к ним, и никакого российского кинематографа сейчас бы вообще не было. Зато теперь у наших кинематографистов есть возможность проявить свой гений на широком экране.
– Интересуются ли кинотеатрами российские олигархи?
– Конечно. Кстати, первым внимание на кинотеатры обратил небезызвестный Гусинский. Он заключил договора на аренду 10 кинотеатров. Потом уже был «Медиа-Мост», с которым кинотеатр «Октябрь» заключил договор об аренде и совместном использовании отремонтированного помещения сроком на 25 лет. Арендатор вложил деньги, а потом, после исчезновения Гусинского, выяснилось, что «Медиа-Мост» должен 192 млн долларов Газпрому. Начались переговоры между правительством Москвы и «Газпром-Медиа», к которому перешли активы «Медиа-Моста». Соглашение было достигнуто: 60% принадлежат «Газпром-Медиа», а 40% – городу. Надеемся, что уже скоро все вопросы будут окончательно решены, и кинотеатр начнет работу.
Кстати, среди директоров кинотеатров ходят упорные слухи о том, что некоторые кинозалы, стоящие отдельно от других построек и имеющие большие прилегающие территории, уже осматривали заинтересованные люди с целью размещения в них досуговых комплексов. Предполагают, что такими зданиями могут интересоваться Елена Батурина, Владимир Потанин и Никита Михалков.
– Простому зрителю, в общем, все равно, кто владеет кинотеатром. Главное, чтобы кино показывали.
– Это обывательская точка зрения. Вот, например, Константин Эрнст получил разрешение у Юрия Лужкова на строительство в Москве 15 мультиплексов совместно с компанией «Уорнер Бразерс». Казалось бы, какая разница? А с точки зрения государственной, кинотеатры и кинопрокат в целом должны приносить доход городскому бюджету.
Приведу такой пример, больше относящийся к прокату, но хорошо иллюстрирующий ситуацию. В свое время Никита Михалков написал письмо Юрию Лужкову с просьбой выделить ему, не помню точно, по-моему, 11 млн долларов для того, чтобы закончить работу над фильмом «Сибирский цирюльник». В Департаменте финансов не знали, что делать: с одной стороны, поручение Лужкова, с другой – почему город должен выделять такие огромные деньги? Я тогда предложил выгодную для городского бюджета схему. Сначала мы выяснили, что деньги из бюджета и так были выделены, то есть фильм снят, в основном, на государственные средства, а дополнительная сумма требовалась на выкуп лицензии у правообладателя. У компании «ТРИТЭ». Тогда действительно почти никто не знал, что эта компания принадлежит Михалкову. Я предложил выделить деньги, но для того, чтобы выкупить право у студии «ТРИТЭ» на показ фильма в Москве. Условия проката были следующими: 40% получает кинотеатр, 20% – прокатчик, 40% идет в бюджет города. Михалков вынужден был согласиться, и эта схема работала. За первые два месяца проката фильм собрал около 1 млн долларов. При этом довольны были все – и прокатчик, и городские власти.
Получается, что государство способно и должно контролировать ситуацию. Самое важное для нас сегодня – не допустить приватизации кинотеатров и передачи их в руки проамериканских компаний. Иначе мы рискуем остаться без отечественного кинематографа, которым раньше так гордились.